Читать «Трени-ян» онлайн - страница 11
Андрей Геннадьевич Кощиенко
— Ты смешиваешь в своём вопросе глобальные и частные понятия, — ответил мне сонсен-ним, — благотворительность, зачастую не имеет под собой рационального, ибо тогда это уже расчёт. Желание помочь — это движение души, а не оценка эффективности вложения средств.
Наверное, стоило бы на этом, и закончить разговор с преподом. Не стоило спрашивать, что раз это индивидуальное движение души индивидуума, то на кой тратить время на занятия тому, чему нельзя научить? Душа она либо есть, либо нет…
Я, конечно, не так грубо сказал, поизящнее фразу сформулировал, но смысл был примерно такой. Все опять сильно удивились, но это понятно, это уже наглость, намекать преподавателю, что его предмет лишний в сетке расписания, но лично сонбе почему-то развеселился, сказал, что я ошибаюсь в данном вопросе и зачаткам любви к ближним можно научить даже самые чёрствые сердца. Чем он и займётся.
Ну-ну, — подумал я тогда, не став спорить, — надежды юношей питают. Если можно было людей научить быть людьми, то мы бы все, наверное, сейчас при коммунизме жили, про который мы так много слышали, но ни разу ни видели… В общем, «потрындели» мы с сонбе, развеяли скуку занятий. Но итогом «трындежа» стало мне его личное задание — написать развёрнутое эссе по этому вопросу. В понедельник нужно сдать. Сегодня — воскресенье.
Всё это я пересказал онни, только опустив последнюю часть разговора. Ту, где я ненужно умничал по поводу занятий и расписания.
— ЮнМи, — ты задавала вопросы преподавателю? — округлила на меня глаза СунОк.
— Да, а что? — не понял я её реакции.
— Ты что, так нельзя делать! Если ты задаёшь вопросы, то это значит, что учитель плохо объясняет, или, что ты глупая, не понимаешь, что тебе говорят!
— Эээ, — экнул я, совершенно не поняв столь странного логического выверта, — но это же учёба? Как же тогда учиться? Если не спрашивать, когда непонятно?
— Нельзя так! — убеждённо наклонившись вперёд, сказала онни, — При всех нельзя спрашивать! Можно потом подойти и спросить, после занятий. Попросить дать названия книг, где об этом можно почитать, или, если сонсен хороший, попросить объяснить ещё раз…
— Н-да? — весьма озадачиваюсь я от ознакомления со «старинным местным обычаем», — ладно, буду знать…
Понятно теперь, почему на меня так все странно смотрели… Пфф…
— Ой, ЮнМи, ты такая смешная! Ты меня спрашивай. Я тебе всё расскажу, как нужно!
— Хорошо, онни, спасибо, — благодарю я и обещаю, — буду спрашивать.
— Тебе помочь написать эссе? Ты знаешь, как его написать?
— Да, я уже всё придумала.
— И кому надо помогать?
— Помогать нужно всем. Нужно что бы государство было богатым и денег хватало на всех. На стариков и на детей.
А всё остальное — это решетом море вычёрпывать…
Сижу, засыпаю. Сегодня «Нравственное воспитание» делом показали, почему они так называются. Выдали нам мётлы, лопаты, носилки отправили за территорию школы — мести улицы. Я, честно говоря, удивился такому способу воспитания любви «к ближнему своему», но, возражать не стал. Может, это древняя методика такая, проверенная временем? Недаром же говорят, что лучше всего, всё доходит через свою личную задницу? Однако, «старинная методика» на мне не сработала. Жара. Хоть уже сентябрь, но всё равно — очень жарко и душно на улице. Натёр черенком метлы мозоль на правой ладони. Вспотел. И живот неприятно заныл, когда носилки потаскал. Никакой любви к людям у меня от этого не прибавилось. Какого чёрта я должен улицы убирать за восемнадцать миллионов вон в год? Я что, дворник, что ли? Мозоли на руках музыканта! Да где это видано такое?!
