Читать «Традиции свободы и собственности в России» онлайн - страница 99

Иначе рассудил собор 1642 года, созванный для ответа на вопрос: «Азов от казаков принимати ли? И войну с Турцией и Крымом начинати ли?». Группам выборных было предложено «крепко помыслить» и дать мотивированный письменный ответ («сказку»). Однако в «сказках» больше говорилось о засилье приказных чиновников (зарождающейся бюрократии). Купцы ясно дали понять царю, что будет разумнее, если в пользу государства раскошелятся привилегированные сословия, «за которыми твое государево жалованье, вотчины многие и поместья есть». Царь понял намеки отказался от мысли начинать войну. Казаки были вынуждены прервать пятилетнее «Азовское сидение» и, проклиная купчин, вернуться на Дон.

О том, насколько государственная власть нуждалась в Соборах «всей Земли», говорит тот факт, что в первые десять лет правления Михаила Федоровича Романова соборы заседали почти беспрерывно. Это легко понять. Царя в 1613 году выбрали, по словам В.О. Ключевского, «не способнейшего, а удобнейшего». Михаил не имел никакого собственного плана по выводу страны из тяжелого состояния, порожденного Смутой. И хотя он опирался на мнение Думы и патриарха, ему обязательно нужен был голос «Земли».

Можно ли предположить, что в Смутное время и в царствование Михаила Федоровича Земские соборы имели шанс превратиться в постоянно действующие? На первый взгляд, да — настолько регулярно они созывались. В литературе есть упоминания, что участник нескольких соборов, московский судья (или стряпчий) Никита Михайлович Беклемишев подавал будто бы проект превращения Земского собора в постоянное собрание, избираемое на год, но не нашел поддержки.

Интересен также взгляд свидетеля событий Смутного времени, дьяка приказа Большого прихода Ивана Тимофеева (ок. 1555—1631). В своем обширном «Временнике», начатом в 1608 году в занятом шведами Новгороде и законченном около 1630 года, он объясняет наступление Смуты непочтением к «древних царей уставным законом». Как следствие, начали «малая великих одолевати, юнныя же старых и бесчестная честных». Однако он не призывает к безоглядному подчинению властям: «самопослушный» народ подобен «рыбам безгласным», он развращает властителей, а «самовластие» царей гибельно. По мнению Н.М. Золотухиной, воззрения Тимофеева являются кульминацией идей сословного представительства своего времени. Она суммирует их следующим образом: автор «Временника» желает видеть в стране монархию, ограниченную «всеобщим единомысленным собранием»; обязательным органом в предполагаемой структуре верховной власти должен быть «Совет всех городов», который утверждает власть монарха и обеспечивает участие во власти людей «всей Земли». «Тимофеев говорит о “всенародном множестве”, “народном голосовании”, “вселюдском соборе” и т. п., утверждая право широкого сословного представительства с участием сословных группировок класса феодалов, а также посадских людей и черносошных крестьян, он обосновывает уже сложившиеся порядки [т.е. практику созыва Земских соборов], которые являли собой расцвет сословного представительства в России»100.