Читать «Топографии популярной культуры» онлайн - страница 245

Публичное пространство, как правило, – зона повышенного внимания и контроля со стороны властных институтов и СМИ. И действительно, все акционисты, стрит-артисты и другие представители современных арт-практик сталкиваются с правоохранительными органами, а иногда и оказываются фигурантами судебных процессов (арт-группа «Война», Pussy Riot и др.). Некоторые из художников даже «закладывают» в свой сценарий встречу с властными структурами. Так, упомянутый выше Тимофей Радя 4 марта 2014 года создал работу под названием «Письмо президенту» (имеется в виду президент Российской Федерации). Произведение стрит-арта представляло собой текст, в котором автор высказывал несогласие с политикой на Украине, написанный на огромном билборде перед резиденцией полномочного представителя президента в Екатеринбурге. Размещение билборда в зоне повышенной охраны предполагало незамедлительную реакцию правоохранительных органов. Однако художник, не дожидаясь репрессий, в тот же день явился в отделение полиции, причем сам он объяснил свой приход как честное действие, своеобразную коду его художественного жеста.

«Во-первых, дело в том, – объяснял Тимофей Радя, – что этот проект рассчитан на реакцию медиа, конечно же. Это срабатывает, об этом пишут все. После этого дается команда операм – найти чувака. Они не знают, что делать, они идут к журналистам, все тратят свое время. И мне показалось, что все это нерационально и глупо. И я пришел – никаких обвинений и ничего такого мне не выдвинули. Я же не “сдался”, тут лучше говорить о другом – скорее мне импонирует мотив ответа за свои слова. Раз механизм запущен – я согласен сыграть в эту игру» (Радя 2014). Налицо перформативность жеста художника, очевидна и его позиция – использование публичного пространства как места коммуникации, места, где происходит обмен интерпретациями по поводу различных жизненно важных проблем.

Провоцирующий художественный жест – не только доказательство активного использования неприватных зон жизни, но и опровержение положения Ричарда Сеннета о смерти публичных пространств. Сеннет обвиняет современный город, публичные пространства которого «не стимулируют возникновение культуры общения и взаимодействия людей» (Сеннет 2002). Напротив, художник, выходящий на улицу, производит символический акт, именно он и конституирует пространство как публичное, то есть пространство для граждан, пространство множества возможностей. Ханна Арендт сравнивает это пространство с шахматами: «Шахматист соединен со своим партнером по игре <…> посредством доски, которая одновременно разделяет и соединяет соперников, потому что она является частью их собственного мира» (Арендт 1996: 523).

Публичное пространство, с которым работают современные художники, – это пространство, на которых человек имеет возможность выделиться. Не случайно идеал публичного пространства Х. Арендт видела в агоре: именно античный полис, по ее мнению, и был настоящим местом публичности. То есть публичное пространство – не просто место, где взаимодействуют массы, это место «производства» индивидуальностей.