Читать «Только никому не говори» онлайн - страница 114

Я смотрел на неё. Я рассказывал ей.

- Я поняла, что здесь объяснение не состоит, и поехала к Борису.

- Который в это время работал дома, — вставил математик.

- Да, я видела свет в окне… но не решилась, просидела, как дура, во дворе. Иван Арсеньевич, я опоздала, вы мне верите?!

- Верю. Жаль только, что впоследствии вы не рассказали об этом Дмитрию Алексеевичу. Это избавило бы вашего отца от такой муки, может быть, спасло бы его.

- О чем вы?

- Скоро узнаете. Дмитрий Алексеевич поехать с вами в Отраду не мог, он боялся. Всю ночь он пил, но не пьянел. И рано утром уже сидел у телефона. Звонок Анюты: Маруся исчезла! Значит, он не сошёл с ума и есть надежда. Гоги он сказал, что ночью пропала дочка его друзей. Полдня он звонил бывшим Марусиным одноклассникам, на квартиру Черкасских, ещё полдня заставлял себя поехать в Отраду. Прибыл в начале восьмого и с изумлением выслушал версию Анюты для мужа, которая и легла в основу официальной версии. Поразительно! Какие-то страшные силы хранили его.

Под утро Дмитрий Алексеевич поехал во Внуково, успев, однако, переброситься с Анютой словечком: зачем она все это сочинила? «Боишься мужа?» — «Папа велел молчать. Он, по-моему, что-то знает. Учти, я расскажу ему о нас с тобой. Будь готов, но сам не говори ничего».

На опознании, вспоминал Дмитрий Алексеевич, его так и подмывало сознаться, он был уверен, что не выдержит. Но вот милиционер откинул простыню: незнакомое девичье лицо в кровавых подтёках. Надежда оставалась. Как ни странно, надежда (нет, её слабая, ускользающая, мистическая тень) оставила его только тем вечером на даче, когда я сказал при всех: «Она была задушена в среду в четыре часа дня». Начались игры затравленного зверя, в которые он играл с извращённым наслаждением.

Но в те дни, три года назад, он ничего не понимал. Лишь слова сумасшедшего друга, долетевшие из погреба, заставили очнуться. Впрочем, из этого бреда он понял только два слова: полевые лилии. Люба, Митя и Павел. Полузабытый разговор в юности.

Он был полностью в курсе следствия, время шло — нет её, ни живой, ни мёртвой. «А кому, кроме меня, придёт в голову хоронить концы? Может быть, трупа нет в природе? А есть непостижимая загадка?»

Шли годы — прошлое не отпускало. Помните, Николай Ильич, своего «Паучка»? В искусственных мёртвых розах притаился живой гад — таким он видел себя. И однажды в сельской больнице преступник встречает человека, будто бы тоже одержимого «полевыми лилиями». И он сумел меня заразить.

Чего он, собственно, хотел? Чтобы ему объяснили, куда делась Маруся. И ещё: углубляясь в эту тайну, в эту бездну, он хотел заново прожить прошлое.

Как он мог пойти на такой риск? Ответ ищите в личности художника. Его образ неоднозначен. Страстный игрок по натуре бросает мне вызов и вступает в борьбу — раз. Преступник, больше всех заинтересованный в раскрытии преступления, помогает мне — два. И наконец, человек иронический, потерявший желание жизни, наслаждается остротой ситуации и подсознательно ищет гибели. Именно это избавило меня от… скажем, неприятностей.