Читать «Тихая бухта» онлайн - страница 28
Дмитрий Дмитриевич Нагишкин
Жизнь, о которой читал Димка в книге своего любимого писателя, была чужда им и непонятна, но мужество и смелость его героев неизменно восхищали их.
Когда чтение было закончено, Шурка немного помолчал, чтобы скрыть волнение. Потом, вспомнив, должно быть, как часто Димка говорил ему о каких-то рыцарях, он вдруг рассмеялся:
— Теперь я знаю, откуда ты, брат, рыцарей берешь! Все рыцари да рыцари! Я думал, он тронутый, рехнулся немного, а он, значит, все еще играется, маленький!
Димка покраснел. Но Савелий Петрович задумчиво посмотрел на него и сказал успокоительно:
— Отчего же, если человек ничего плохого людям не делает, можно и рыцарем быть. Каждый за свое счастье сражается. И мы, брат, за свое счастье сражаемся. Дело это не простое. По-моему, Пугачев тоже рыцарь был, только русский.
Димка торжествующе поглядел на Шурку.
С этого вечера Шурка стал относиться к книгам менее пренебрежительно, чем прежде, и друзья все чаще стали вместе читать.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Подкрадывалась зима.
Пароходы из Владивостока стали приходить реже.
Утренние заморозки становились все крепче, иней не сходил с звенящей земли и с деревьев до самого полудня.
С последним пароходом из Японии прибыла партия рабочих для изыскательских работ на новых участках, подготавливаемых к летнему сезону.
Бывший староста, Чекрыга, попросился их сопровождать в этой экспедиции. Неутомимый охотник, он был лучшим знатоком окрестностей, и новоприбывшие, должно быть, недаром выбрали его.
Отправляясь в тайгу, Чекрыга зашел к лесничему и попросил карту-двухверстку. Тот охотно дал ее, только извинился за небрежность, с которой она была выполнена.
— А мы ее уточним, — сказал Чекрыга и ушел.
Узнав об этом, Пундык неодобрительно покачал головой:
— Зачем им ваша карта, Дмитрий Никитич? В концессии есть не хуже.
У Савелия Петровича Чекрыга тоже побывал и попросил сменить боевую пружину в его берданке. Когда работа была окончена, он, поглаживая свою рыжую бороду, принялся расхваливать умение Савелия Петровича, а под конец вскользь посоветовал ему далеко от поселка не отходить.
Савелий Петрович напрямик спросил, что он имеет в виду.
Не смущаясь, Чекрыга ответил:
— А ушибиться можете как-нибудь. Некоторые плохо работают, штабеля кладут хлипко — чуть тронешь, рассыпаются бревна.
Савелий Петрович насторожился. Он никому не рассказывал о случае на тайном лесоспуске, когда хищники на него с сыном сбросили целый штабель леса.
«Эге, — подумал он о Чекрыге, — видно, одного он с ними поля ягодка! Иначе откуда бы ему про это знать?»
Но вслух Чекрыге ничего не сказал.
Через несколько дней перед рассветом Савелий Петрович услышал короткий и отдаленный гудок. Тотчас же вскочив с постели, он разбудил Шурку:
— Идем, хлопчик!
Савелий Петрович зашел к Прокоповичу и взял у него катер. Через полчаса вместе с Шуркой они были на том месте, где когда-то под крутым спуском нашли тайный лесосброс.
Там шла уже горячая работа. Грохот сбрасываемых штабелей заглушал стук мотора на катере Савелия Петровича. Километрах в трех от берега стоял слабо освещенный, без опознавательных огней, японский пароход.