Читать «Техника и вооружение 2008 09» онлайн - страница 14

Любые огрехи в деятельности КБ мы всегда делали предметом самой широкой гласности, старались не просто сказать о недостатках, но и показать, как следовало выполнить работу. Например, при выпуске чертежей в сжатые сроки качество их часто оказывалось низким, и отдавать такие чертежи копировщикам было просто нельзя. В таких случаях я выбирал самый плохой чертеж, перечерчивал его после работы сам или отдавал перечертить А. А. Барихину, а наутро на доске объявлений между вторым и третьим этажами висело два чертежа. На одном было написано «Как надо чертить», на втором — «Как не надо чертить». После этого качество чертежей значительно улучшалось. Бывало и так, что, обнаружив ошибку в каком-то из листов, я возвращал автору всю их стопку с просьбой самому найти ошибку.

Желая повысить ответственность за качество выпускаемой документации, я ввел правило: мои заместители имели право подписывать только чертежи деталей и мелких узлов. Все сборочные чертежи я, как главный конструктор, подписывал лично. Этим ни в коей мере не ущемлялось достоинство моих заместителей, это было своеобразным сигналом — чертеж подписан, значит, работа закончена. Помню, подписывая чертеж на корпус танка Т-62, я обратил внимание на выставленную в нем массу. Она оказалась меньшей, чем у танка Т-55, чего быть не могло, так как корпус танка Т-62 был длиннее. Начали разбираться. Оказалось, что конструктор, скрупулезно сложив массу всех входящих в корпус деталей, не учел массы сварных швов.

Как-то читаю в технических требованиях чертежа: «Талия стенки не должна быть менее 8 мм». Улыбнувшись про себя, сказал об этом сидящему напротив А.В. Колесникову. На это Анатолий Васильевич ответил: «Это еще что. Вот в войну, помню, на одном чертеже в надписи «сумка для шлема механика-водителя» третье слово было искажено до скабрезности: вместо букв «ш» и «м» стояли, соответственно, «ч» и «п».

Применял я и такой метод. После того как все конструкторы, закончив трудовой день, уходили по домам, я обходил их рабочие места и знакомился с чертежами, еще не снятыми с досок. Наиболее интересные места отмечал, делал пометки на ошибках. Иногда просто расписывался на уголке листа. Такие пометки, а вернее внимание главного конструктора к работе рядового инженера, очень дисциплинировали сотрудников. Бывало и так, что некоторые служебные записки я подписывал, не читая. Делал я это только в том случае, когда был уверен в порядочности, добросовестности и компетентности авторов в полной мере.

Ю.Н. Кондратьев.

До 1962 г. технические описания на танки выпускало ГБТУ. Затем эту работу возложили на заводы-изготовители. Она требовала известных навыков, была для нас непривычна. Впервые мы начали писать техническое описание с «объекта 150». Требовалось справиться с заданием в сжатые сроки, и сделать это без какой-либо придумки было просто невозможно.

Как раз в эти годы у нас стала популярной американская система контроля за выполнением сложных многофакторных проектных работ. Поручив руководство разработкой В.И. Филинову, мы вскоре вывесили на всеобщее обозрение сетевой график, в котором обозначили контрольные сроки отдельных этапов разработки, ответственных исполнителей и связи между ними. График этот велся самым тщательным образом каждый день. Если этап выполнялся досрочно, то символизирующий его кружок окрашивали синим цветом, если в срок — желтым, если с опозданием — в красный. За все время создания технического описания на схеме не появилось ни одного красного кружка.