Читать «Тени в переулке (сборник)» онлайн - страница 232

В бытность мою на московском Бродвее мы по нескольку раз прогуливались мимо этого здания с наглухо закрытыми дверями. Зеркальные окна на них были задрапированы плотными занавесками. У входа стояли два человека в одинаковых бостоновых костюмах и одинаковых же кепках. У них одинаково топорщились с правой стороны пиджаки, под которыми на поясе висела кобура с «ТТ». Гостиница была режимным объектом и простенько именовалась жилым домом Коминтерна.

Я бы назвал ее гостиницей жертв Коминтерна. В ней жили все заграничные революционные борцы. Периодически гостиницу чистили. К черному ходу подъезжали машины с чекистами, и революционных борцов увозили осваивать Колыму или прямо в Пугачевскую башню Бутырки, где их ждал человек с револьвером крупного калибра.

В нашей компании был очень милый парень Алик по кличке Болгарин. Он действительно был болгарином и жил с мамой и сестрой в этой таинственной гостинице, а его отец строил социализм в Народной Республике Болгарии. Отец его был большим человеком в тамошнем ЦК, а дядька – главкомом болгарской авиации.

Но семьи строителей социализма в Восточной Европе по-прежнему жили в Москве, в этой, мягко говоря, гостинице, которая была для них чем-то вроде благоустроенной тюрьмы.

Семьи были заложниками. Сталин знал, как удержать бывших коминтерновцев от ненужного либерализма.

У Алика Болгарина наступил день рождения. Он пригласил всю нашу компанию к себе, правда, предупредил, чтобы мы захватили паспорта. В назначенное время мы открыли задрапированные двери и вошли в вестибюль. Дорогу нам преградили два крепких мужика в темных костюмах.

– Куда? Мы объяснили.

– Документы. Один из них взял наши паспорта и скрылся за какой-то дверью. Второй остался стоять, глядя на нас подозрительно и зло. Мы ждали минут пятнадцать. Наконец появился старшой, вернул наши паспорта и сказал:

– Второй этаж. Комната 212. И чтобы у меня тихо. Что несете?

– Подарки.

– Разверните. Он внимательно разглядывал наши скромные дары.

– Все в порядке, только чтобы скандалов не было, а то попадете…

Куда мы попадем, он не объяснил.

На следующий день ко мне приехал мой дядя и сказал:

– Чтобы ноги твоей больше не было в общежитии Ком интерна. При твоих делах с отцом тебе не хватает только связи с иностранцами.

Как я уже писал, отец, профессией которого было добывать чужие секреты за границей, застрелился в 1950 году, когда его хотели арестовать.

– Но Алик окончил нашу школу.

– Это другое. А сборища с чтением стихов – уже статья.

* * *

Но статью я не успел получить, а уехал учиться защищать Родину. Сначала постигал науку военного ремесла, потом учил других этому нелегкому, настоящему мужскому делу. А когда я вернулся в Москву, все разительно переменилось.

Вместе с портретами Сталина в витринах магазинов исчезли топтуны у гостиницы, и на ее фасаде засветились желтые буквы – «Центральная».

После открытия она становилась прибежищем всех московских гуляк, желающих получить «опохмел». На втором этаже буфет открывался в семь часов. Через него прошли все столпы отечественной культуры того времени. Каждое утро там можно было встретить мхатовских звезд, известных кинематографистов, литераторов, художников.