Читать «Тем более что жизнь короткая такая...» онлайн - страница 59

Секретари обомлели. Не ожидали, что дело зашло так далеко. Первый секретарь Марков наклоняется к уху оргсекретаря Верченко. Тот выходит. «К вертушке», – рассказывал потом Урин. То есть уходит звонить по спецсвязи («вертушка») в ЦК. Возвращается. Шепчет на ухо Маркову. Марков предлагает решения пока не принимать, а вместо этого предложить секции поэзии московского отделения Союза писателей рассмотреть инициативу Урина и высказать своё мнение.

Дальнейшее понятно. Секция поэзии отрабатывает полученное задание: исключить Урина из Союза за международную провокацию. Виктор проходит по обычному в таком случае конвейеру: партком – исключение из партии, секретариат московского отделения – одобрение решения секции об исключении из Союза, секретариат Союза писателей РСФСР – утверждение решения об исключении. Но Витю это не трогает. Он улыбается. Он смеётся. Президент Сенегала Сенгор, узнав о неприятностях президента Всемирного союза поэтов, предлагает господину Урину политическое убежище в Сенегале.

Так просоветский поэт превращается в антисоветского.

Урин делает новый ход. Меняет свою квартиру у метро «Аэропорт» на квартиру на площади Свободы в Москве. Даёт интервью по этому поводу иностранным корреспондентам. Подтверждает, что сменил квартиру с подтекстом. Свобода – вот чего жаждет его поэтическая душа.

Он пишет новые стихи, нисколько не похожие на старые. Экспериментирует с формой. Стихи со сплошной рифмой называет «всерифмовником», придумывает «кольцевой акростих». О своих находках через посольство Сенегала сообщает своему другу Сенгору.

Сенгор обращается к Брежневу. Брежнев удивлён: это первый случай, когда советский гражданин просит убежище в Африке. Брежнев не против. Но прежде приказывает психиатрам проверить Урина: нет ли у того отклонений.

Идти к психиатрам Урин отказывается. Официально подаёт заявление в ОВИР с просьбой о выезде на постоянное место жительства в Сенегал. Власть машет рукой: пускай едет!

В последний раз я вижу Витю в ЦДЛ на панихиде по Наровчатову. Наровчатов – его товарищ. Перед этим Виктор похоронил Луконина. «Следом за Мишей», – горестно объясняет он мне о смерти Наровчатова. Замечаю то, чего не замечает Урин: многие обходят его стороной. А он этого не видит – радостно бросается к знакомым.

Потом он исчез. Уехал. Добрался ли до Сенегала, не знаю. Но лет через пять услышал по «Голосу Америки», что живёт Виктор Аркадьевич Урин в Нью-Йорке, много пишет, иногда печатается. И слушаю его стихи. Обычные, не сверхноваторские.

О том, что он приезжал в 2002 году, узнаю случайно. Задним числом из газеты «Новые Известия». Она попалась мне на глаза слишком поздно. Навожу справки и узнаю: приезжал в Москву, но уже уехал.

2

Но я сильно отклонился от своего рассказа о том, как искал возможность заработать. И в этом мне тоже помогал Игорь Волгин. Его отец Леонид Волгин работал во французской редакции АПН, выпускавшей для французов небольшой журнальчик «'Etudes sovi'etiques». Старший Волгин заказывал мне статейки о современной поэзии и о современных поэтах. Этим можно было заработать от тридцатки до пятидесяти рублей в месяц.