Читать «Татьяна» онлайн - страница 7

Долго смотрел Савва Петрович вслед уже пропавшему в снежной мгле напарнику. И тут разобрал весёлый шум-гам за спиной. Обернулся. Ватага студентов, явно из "Петровского подвала" – значит, выползать начали. Не знал Савва Петрович, что давно его заприметили студенты. Пили они на рябушинские деньги все подряд.

– Бр-ратия! – выволакивался из сидячего положения очередной "тостёр", – предлагаю выпить за то, чтобы у той, вон, морды, вон – за окном маячит (а это "маячил" Савва Петрович), чтоб он шашку свою никогда б не вынул.

– Да она у него с пятого года приржавела, – сказал главарь ватаги. – Господа, пш-шли пров-верим!..

Вот и вывалились они проверять. Будто к неодушевлённому предмету подходили они к нему, шатаясь, и дёргали за рукоять шашки. Савва Петрович стоял столбом, не сопротивляясь, и вроде бы не видел наседавших. Наконец за рукоять взялся главарь ватаги. И тут глянул в его мутные, пьяные глаза Савва Петрович, и показалось ему, как тогда, в пятом году, что перед ним враг. Что-то такое враждебное повеяло от всего его облика, от его пьяных зенок, от его прыщавого лба, некая жуткая злоба, злоба не спровоцированная ничем – злоба сама по себе. "А ведь и лет-то ему не больше, чем девочке сегодняшней – Татьяне, образки дарящей"...

Пять раз дёрнул за рукоять прыщавый главарь и затем сказал, злобно усмехаясь:

– Полно, служивый, а ну как злоумышленники нападут?

– Нападут – получат. Да и какие злоумышленники в Татьянин день? Вас вот до дому в целости доставить, вот и вся забота, – теперь Савва Петрович улыбался, отгоняя от себя образ врага: "Да мальчишечка ведь, ну напился ради праздника, да и чего же не побузотёрить в его-то годы?"

– А вдруг я злоумышленник? – не унимался прыщавый, – а у тебя шашка не вынимается?

Посерьёзнел опять Савва Петрович:

– Почему же не вынимается. Вынимается.

– Да ведь не могу я её вынуть.

– Да тебе её и не надо вынимать, она ж не твоя, а моя.

– А правильно угадал я, что ты её последний раз в пятом году вынимал?

– Правильно угадал.

– И что ты ею делал, когда вынул? Рубил?

– Нет. Только собирался. Получилось – пуганул только. Потому как разбежались тогда злоумышленники.

– А что они злоумышляли тогда?

– Царский портрет всенародно сжечь.

– И живого б человека зарубил за портрет?

– Всенепременно. Нешто это человек, коли ему Помазанника Божия сжечь надумалось.

– Нет, – прыщавый снова усмехался вражеской усмешкой, – теперь не выйдет. Приржавела твоя шашечка. Жаль, под рукой портрета нет.

Савва Петрович, не отрываясь от немигающих, усмешливых вражеских глаз, на него направленных, взялся правой рукой за рукоять и выдернул шашку из ножен. Взрывом лязгнуло, скрежетнуло, взвыло сталью о сталь, и обнажённая шашка нависла над прыщавым. Орава в один голос ойкнула и отшатнулась.

– Твоё счастье, что портрета нет, – сказал Савва Петрович.

– Эффектно, – сказал прыщавый, закуривая папироску, – запомню.

– Во-во, лучше папироску поджигай, запоминатель. Эх, ну чего вам неймётся, господа?