Читать «Танцующая в пламени» онлайн - страница 259

   -- Но ты, того -- не шали! - услышала сквозь молочную пелену хриплый голос "медведя".

   -- Да брось! Никто не узнает! Скажем - сдохла по пути... Обоим хватит. Попробуем благородных кровей... Мудрилы... Белая кость...

   -- Сказал, не шали, и все тут! Господин граф головы поснимает. Велел же довезти живой.

   -- Тьфу, на тебя, дуралея! Господин-то наш, свою, похоже, уже потерял. Неужто думаешь, ему это дело сойдет с рук. Самое время сбежать... А,.. а,.. а... пусти. Слышишь, пусти... я,.. я... тебя проверял,.. велели мне...

   Софья пришла в себя от жара костра. Ее трясло изнутри, один за другим накатывались спазмы. Но блевать было нечем.

   Огонь! Родная стихия рядом! Почему же молчит саламандра? Ведь сейчас ее помощь нужна, как никогда!

   Опустив голову к груди, увидела висящий на железной цепи толщиной в добрый палец - знак Создателя.

   Так вот в чем дело! Нужно, во что бы то ни стало, его снять. Но как? Как? Цепь короткая, но крепкая. Скорее удавит, чем отпустит.

   "Медведь" ткнул под нос все ту же глиняную чашу с дымящимся варевом.

   "Нужно поесть, иначе вовсе ослабну", -- решила она.

   Преодолевая отвращение, сделала один глоток, за ним другой, третий.

   Разваренное сушеное мясо, заправленное сеченым зерном.

   Вначале казалось, что желудок не примет, извергнет грубую пищу простолюдинов. К тому же, совершенно не соленую. Но после нескольких позывов, все же успокоился. Смирился с незавидной участью.

   Зато Софья сразу согрелась, а когда вновь очутилась в служившей тюрьмой карете, быстро уснула.

   Последующие два дня мало отличались от первого. Боль, холод, голод и унижение - были ее постоянными спутниками.

   Ехали глухими, окольными дорогами. Карета скрипела, подпрыгивала на ухабах, угрожающе трещала, готовая рассыпаться на части. Но вот, похоже, мучениям пришел конец.

   Колеса ровно застучали на гладких плитах мостовой. Послышался городской гомон, который, однако, вскоре стих. Скрип ворот, сдавленный шепот прислуги...

   Ее так и вели под руки, не сняв мешковины. Поднялись по скользким ступеням на второй этаж.

   Взвизгнула дверь.

   Наконец, снова свет. Сразу стало легче дышать. "Медведь" хмуро, и как показалось Софье, с искрой жалости, как бы прощаясь, заглянул в глаза. Перед уходом развязал руки.

   Вновь, на этот раз насмешливо, взвизгнула дверь.

   Софья бегло окинула взглядом новое пристанище. Презрительно скривила губы. Похоже, коморка прислуги. И вдруг,.. вдруг ей стало страшно. Впервые, по-настоящему страшно с того момента, как она очнулась. Слезы сами собой полились из глаз. Она отчетливо поняла -- живой отсюда не уйти.

   То, как с ней обращались, свидетельствовало о том, что окружающие считали ее покойницей.

   И это понятно. Кто решился на столь отчаянный шаг, доведет дело до конца.

   Софья инстинктивно схватилась за цепь, приковавшую знак Создателя, изо всех сил дернула. Еще, еще раз. Застонала от боли. Нащупала замок, повернула к глазам. Виден лишь край. Работа торинских мастеров, без ключа не открыть. Еще раз, не надеясь на чудо, осмотрелась. Грубые деревянные нары, стол, стул. Глиняная миска, доверху наполненная присохшей кашей, деревянная ложка и кувшин с наполовину отбитым горлышком. Все! Разве еще маленькое, тусклое оконце разделенное пополам железным прутом.