Читать «Танцующая в пламени» онлайн - страница 224

   -- Разве ее не казнили?

   -- Кого?

   -- Я говорю о графине де Гиньон.

   Леон вновь подлил Мелисе вина.

   -- Казнить Салму? - слегка заплетающимся языком удивленно пробормотала девушка, делая очередной глоток.

   Алкоголь явно ударил ей в голову. Отвечать она не стала. Помутневший взгляд остановился на угадывающемся под полупрозрачными вуалями мужские достоинства Леона. Теперь пришла очередь краснеть ему. Понимая, что отступать нельзя, он решительно отпил из бокала.

   Мелиса, не ожидая особого приглашения, распустила корсет, сбросила платье. На свет явились молочно-белая, несколько великоватая для ее возраста грудь, пухлые мягкие плечи, рябой, весь усыпанный точками родимых пятен живот со жгуче-черными вьющимися волосками на лобке и такими же темными, но чуть поменьше - на бедрах и ногах. От нее разило потом и вином, что подавляло и так не весьма сильный зов плоти. Отозваться на него Леон смог лишь после того, как вспомнил о торлитовой игрушке в руке миледи...

   Спустя полчаса, тяжело дыша и прикрыв глаза, он уже раскинулся на широком мягком ложе. Не покидало ощущение грязи и гадливости. Казалось, что перемазан дерьмом с головы до пят...

   Из полузабытья вывели булькающие звуки, сопровождавшиеся громким иканием. Открыв глаза, Леон увидел, что Мелисса сидит в кровати, свесив ноги на пол, с бледным, густо усеянным капельками пота лицом и абсолютно пустым взглядом. Вздутый живот судорожно подергивался. Наконец, замычав, она извергла зловонную струю недавно выпитого вина и остатки накануне съеденного ужина. Вытерев ладонью мокрый рот, грудь, живот вновь затряслась, выдавая новую порцию, после чего упала на постель и шумно захрапела.

   "Пора! - решился Леон, - да помогут мне боги! Перун, Создатель - все едино!"

   Содрогаясь от брезгливости, напялил дурно пахнущую, несвежую одежду тюремщицы, ее серый, пропитанный потом, чепец. Взял серебряные монеты, кинжал, спрятанный от Ловсека. Немного поколебавшись, до конца не понимая, зачем -- присоединил к ним торлитовый фаллос. Прихватив принесенный девушкой незажженный фонарь, приоткрыл дверь.

   У стены, храпя не хуже Мелисы, спал страж. Пустой кувшин валялся рядом. Щелкнул затворный механизм. Теперь назад пути уже не было. Напрягая память, не спеша, то и дело, опираясь на стену, двинулся к выходу.

   Этой ночью боги к Леону были, несомненно, благосклонны. На всем пути попался лишь один пьянющий, но еще державшийся на ногах, солдат. Но и тот даже бровью не повел в его сторону. Удача изменила лишь у причала.

   -- Глория! Сучье вымя! Ты что здесь делаешь? Забыла? Ходить ночью запрещено! Сейчас я тебе напомню!

   Справив малую нужду со ступеней прямо в море, к нему пошатываясь, приближался стражник. Меч и пика служивого, вместе с потертым шлемом, валялись возле мигавшего фонаря.

   Леон, опустив голову, стал вполоборота. Наступил решающий миг. Сердце грохотало в груди, язык прилип к небу, кровь пульсировала в ушах. Он судорожно, словно утопающий за соломинку, вцепился в рукоять кинжала. Когда стражник схватил за плечо, будто бы случайно выпустил из рук фонарь. Шум падения на миг отвлек его внимание. В удар юноша вложил всю свою силу. Не встречая сопротивления кольчуги, кинжал вошел в сердце по самую рукоять. Последнее, что увидел в глазах солдата Леон - не боль, не страх,.. а бескрайнее изумление...