Читать «Танцующая в пламени» онлайн - страница 201

Александр Александрович Архиповец

   "Свет всегда отбрасывает тень. Берегись!" - почему-то вспомнились, оказавшиеся пророческими, слова нищего.

   Ночью все видится не так как днем. "Что при свете слепит - в темноте страшит!" Лишь теперь Леон по-настоящему смог оценить смысл древней торинской поговорки. Набежавшая тучка закрыла Таю, стало и вовсе неуютно.

   Казавшиеся совсем недавно убогими халупы, теперь напоминали притаившихся чудовищ, жадно тянущих свои мохнатые лапы к горлу перепуганного юноши. Шаги в тишине звучали оглушительно громко, но все равно тише, чем колотившееся в груди сердце.

   "Этот дом или нет? Нет, вот этот! Или все же этот?" - мучительно колебался Леон.

   Сомнения разрешила стоящая у двери метла.

   Тихонько постучал. Еще раз, другой. С облегчением услышал голос Тави.

   -- Ну, кто там еще? Если это ты, Хром, то катись подальше. Я не открою.

   -- Это я, Тави, Леон...

   -- Кто, кто?

   "Ах, да!" - Ведь он так и не удосужился назвать свое имя. -- Тави, я тебя кормил... -- тут юноша запнулся, ему стало невыносимо стыдно напоминать о "благодеянии", Тави, помоги...

   -- Господин?

   Стукнула защелка. Дверь, визгливо скрипнув, отворилась. На пороге в холщевой рубахе, протирая заспанные глаза, стояла Тавия.

   -- О, Создатель! Что с Вами случилось?

   -- Ты одна?

   -- Угу, -- кивнула не проснувшаяся еще девушка.

   Леон молча отодвинул ее в сторону и, зайдя в коморку, задвинул щеколду. Пахнуло сыростью и мышами.

   -- Меня пытались задушить на кладбище,.. я ее убил...

   Тави ахнула, зажав рот ладошками. Сон словно ветром сдуло.

   -- Да как же это Вы? Мамочка родная.

   Она зажгла светильник. Темнота, гонимая тусклым светом, недовольно отступив, затаилась по углам.

   Теперь стала видна убогая обстановка: неумело сколоченный стол, пара таких же, несчастных на вид, табуретов, низкие нары, с набросанным на них помятым тряпьем. За приоткрытой холщевой занавеской виднелись два больших сундука, на одном из них, свесив ноги, сидела худющая девочка лет восьми. Она буравила угольками глаз неожиданного гостя. Тут же, поверх занавески, сушилась неказистая одежонка сестер. На полу, в углу, стояла деревянная бадья, доверху наполненная водой.

   -- Спи, Зи! Господин пришел ко мне. Ну же! Слышишь, что говорю! - Тавия задернула занавеску.

   -- Что случилось, господин?

   -- Напала сзади и стала душить... Ну а я ее... -- кинжалом. Тави, ты говорила у тебя вода...

   -- Вода есть всегда, мы моемся каждый вечер. Мама говорила - все болезни от грязи... Ой, да что же это я?.. Снимайте одежду...

   Леону на мгновение стало неловко. Но штаны, куртка и рубаха жутко воняли. Стараясь не смотреть на Тави, он сбросил одежду на пол, отвернувшись, лицом к бревенчатой стене.

   Девушка черпала холодную воду из бадьи деревянной кружкой и лила на предоставленные в ее распоряжение голову, шею, плечи. Вода стекала по небольшому глиняному желобу, уходящему под стену. Руки Тави вдруг замерли на его шее. Прикосновение нежных пальцев отозвалось болью.

   Леон невольно наморщился.