Читать «Тайные битвы ХХ столетия» онлайн - страница 34

Тогда же, весной семнадцатого, последовал указ германского Имперского банка своим представительствам в Швеции, Норвегии и Швейцарии об открытии счетов для уполномоченных РСДРП(б). Одним из главных получателей числился Троцкий, а посредничали при этих операциях известная своей помощью революции 1905 г. финансовая группа «Варбург» и стокгольмский «Ниа-банкен» во главе с русским евреем по происхождению Олафом (Владимиром) Ашбергом. Роль курьера между русской столицей и Стокгольмом выполняла родственница Ганецкого Евгения Суменсон.

Сразу же после Октябрьского переворота 1917 г. по договоренности с немцами подлинники денежных документов как в Стокгольме, так и в Петрограде решено было изъять из архивов и уничтожить. Помощники наркоминдела Поливанов и Залкинд составили на сей счет следующую записку:

«СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Петроград, 16 ноября 1917 г.

ПРЕДСЕДАТЕЛЮ СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ

В соответствии с решением, принятым на заседании народными комиссарами товарищами Лениным, Троцким, Подвойским, Дыбенко и Володарским нами было проделано следующее:

1. В архивах министерства юстиции из досье о «предательстве» товарищей Ленина, Зиновьева, Козловского, Коллонтай и других был изъят приказ Германского банка за № 7433 от 2-го марта 1917 г. о выделении средств товарищам Ленину, Зиновьеву, Каменеву, Троцкому, Суменсон, Козловскому на мирную пропаганду в России.

2. Были просмотрены все бухгалтерские книги стокгольмского «Ниа-банка», содержавшие информацию о счетах товарищей Ленина, Троцкого, Зиновьева и других, которые были открыты по распоряжению Имперского банка за № 2754. Указанные книги были переданы присланному из Берлина товарищу Мюллеру».

Но в революционной неразберихе далеко не все важные документы удалось уничтожить. 12 февраля 1918 г. начальник германского разведывательного бюро Р. Бауэр в секретной ноте на имя Ленина высказывает недовольство тем, что часть подлинников этих банковских распоряжений оказалась в портфеле арестованного по какому-то подозрению агента Коншина (он же Отто).

Надо сказать, что в первые месяцы после Октября 1917 г. никакие правила секретности еще не были выработаны. Что касается комиссариата иностранных дел, через который по большей части проходила переписка с немцами, то там царил сущий беспорядок. По прихоти судьбы попавший в кресло заместителя, а затем и наркома Чичерин являлся человеком с не вполне здравым рассудком (он уже побывал в сумасшедшем доме, а в конце жизни окажется под неусыпным контролем психиатров, дабы своим состоянием не компрометировать советскую власть). Учет документации не велся, «секретные» бумаги открыто валялись на столах ведомства и покрывались пылью. Про них забывали.

Поэтому американскому резиденту в Петрограде Эдгару Сиссону не стоило большого труда, подкупив технического работника наркомата, заполучить копии документов «германо-большевистского альянса». Когда же в марте 1918 г. Совнарком стал спешно переезжать в Москву, Сиссон заполучил целый мешок подлинников секретных материалов, украшенных подписями германских офицеров и резолюциями красных вождей. По возвращении в Штаты экс-резидент издал эти бумаги, частью в факсимильном виде.