Читать «Тайнозритель (сборник)» онлайн - страница 199

— Ездра! Ездра! А не Дионисий и не Антоний!!!

— Происхожу! Происхожу! А не происходу, не происходу! — повторял хор. В данном случае было даже дозволительно благовествовать крышками столов, за отсутствием малых звонниц.

— Вы слышите меня?! — кричал Павел Карлович в самодельную жестяную воронку, вставленную в ухо ученику. Ученик плакал и размазывал слезы по лицу грязным кулаком.

— Да он у нас глухой! Ничего не слышит! — подсказывали откуда-то с задних рядов.

— Прошу садиться. — Немец вытирал мокрой тряпкой руки. Ученик вынимал мизинец или большой палец ноги из щели между досками пола и, сгорбившись совершенно, возвращался на место. По дороге между рядами столов его хватали за штаны, щипали, обзывали дураком, а в отставленные под скамейкой ботинки уже успевали напи`сать или засунуть обмочившегося со страху слепого мохнатого зверя с когтями.

Когда после уроков Немец проходил под деревьями, то ученики, сидевшие на них, кидали в него отломанными ветками. И ветер бесчинствовал в вышине. Это был старый сад на окраине города рядом с конечной автобусной остановкой и водолазной станцией, где в железных, сваренных из автомобильных кузовов ящиках коптили рыбу. Ученики здесь ловили птиц, по преимуществу воробьев, перекрашивали их в желтый цвет, загодя заклеив пластырем черные подвижные капли глазков, чтобы не замазать краской по неосторожности. Убивали, а потом несли продавать эту дохлятину на вокзал цыганам или подбрасывали в открытые форточки окон первого этажа. Ученики смеялись. Несколько ветвей упало на фуражку и плечи Павла Карловича, а остальные ветви падали, разоряя копны собранных листьев и скошенного клевера.

Уроки заканчивались, и наступали сумерки, и наступал туман с залива.

Глухой мальчик сидел во дворе школы на срубленном кусте благоухающего винограда и, казалось, дремал, чтобы успокоиться перед пением гимна Богородице.

Значит — время петь гимн Богородице.

Движением руки Павел Карлович поднимал класс, а сам восходил на кафедру. «Замри», — говорили друг другу ученики. «Умри», — говорили друг другу одни. «Воскресни», — говорили другие. Школьный сторож, завернутый в одеяло архиерей, зажигал слюдяной фонарь перед образом Богородицы. Ученики вздыхали, наполняясь благовониями. Канонарх затаивался, вкушая древний хасмонейский гортанный клекот.

Это левит.

Это левит в пустыне.

Трамвай остановился. Вера, взяв Павла Карловича за руку, вывела его из вагона на остановку. После дождя здесь всегда пахнет рекой, и весной манчжурия зацветает. Манчжурия — это старый район города, застроенный огромными доходными домами, необъяснимо перетекающими друг в друга воздушными путями кирпичного орнамента вислых бесцветных кружев. Разновысоких кружев, порой и чугунных кружев. Тут соты проходных дворов и деревянных ворот со стражниками, а из окон высыпают ведра с песком и пеплом.