Читать «Таежный бурелом» онлайн - страница 76

— Ты, го-ло-ва, дай буржую по шапке, а мы поможем. Понимаешь, по ша-п-ке?

Чех о чем-то быстро заговорил.

Янди склонился к Суханову.

— Корейша — солдат замкнутый, редко от него два-три слова услышишь, а сейчас вот разговорился. Он говорит, что мы поможем русским, а потом русские помогут чехам.

— Правильно! — согласился Тихон. — Гоните в три шеи и буржуев и юнкеров.

Ким убрал со стола. Бубенчик внес большую корзину. В ней лежали румянобокие яблоки, золотистые апельсины, лиловые грозди винограда, похожие на кедровые шишки ананасы.

Такого сюрприза чехи не ждали Все потянулись к корзине.

— Вот за это спасибо, — сказал Корейша, плохо выговаривая русские слова, — фруктов не видели, как выехали с родной земли.

Когда гости разошлись, Суханов собрал вокруг себя красногвардейцев.

— Мне вчера доложили, что китайские грузчики ночью вынесли несколько ящиков фруктов, присланных из Австралии для офицерского состава крейсера «Бруклин». Мне пришлось иметь неприятное объяснение. Я прошу обсудить этот вопрос…

Суханов круто повернулся и ушел.

Бубенчик тут же признался, что ради дорогих гостей он сходил в китайский городок Миллионку, где ютились его товарищи грузчики, и те помогли ему. Некоторые хвалили Бубенчика, особенно напористо выступал Ленька Клест:

— Не для себя старался Бубенчик, для общего дела. Что же, янки будут жрать в три горла, а нам гостей накормить нечем?

— По-твоему, воровать надо? — хмуро спросил Тихон. — Так красногвардейцы не поступают.

Бубенчик побледнел, губы его задрожали.

— Это не кража, товарищ командир, это военная добыча! — по-корейски крикнул Ким.

Однако Вася Курьян огорошил всех вопросами:

— Россия с Америкой воюет?

— Нет! — хором отозвались ребята.

— Какая же тогда военная добыча?

Настала тишина.

— Н-да! Загвоздка! — сказал задумчиво Ленька Клест. — И не кража и не военная добыча. Влип Бубенчик! Как же так?

— А очень просто, товарищ Клест, — резко сказал Тихон. — В таком деле надо не втихомолку действовать, а с общего согласия или с разрешения командира. Ты, Цин Бен-ли, скажи, как сам расцениваешь свой поступок? Понимаешь ли, что сделал?

Бубенчик долго стоял молча, исподлобья осматривая своих товарищей.

— Горькие слова — лекарство, — наконец признался он, — сладкие — отрава. Когда говорят о моих достоинствах — меня обкрадывают, когда говорят о моих недостатках — меня учат. Я все понял.

Ким, часто взмахивая руками, заговорил горячо:

— У тех, кто способен краснеть, не может быть черного сердца.

После длительных споров Вася Курьян записал в протокол:

«Цин Бен-ли, не воюя с Америкой, сделал налет на ихние фрукты в одноличном порядке, а поэтому военной добычей не считать и, принимая во внимание нарекания со стороны всякой контры, поступок его осудить».

Подписав протокол, молодые красногвардейцы принялись укладываться спать. Не легли только Ким и Бубенчик. Тихон Ожогин объяснял им устройство пулемета.

— Моя командира не понимай. Один ружье стреляй, один пуля бегай, — шептал Ким, поглаживая кожух пулемета.