Читать «Суперчисла: тройка, семерка, туз» онлайн - страница 172

В Париж фиакр въехал поздней ночью, только на следующий день ближе к полудню граф вышел на улицу. В ту же минуту город встал перед ним и зычно объявил: «Это я!». Многоголосый шум совершенно лишил его слуха. По узкой грязной улице Сен-Оноре разъезжали омнибусы, оттесняя прохожих на крохотные короче воробьиного скока тротуары. Высокие-высокие дома с зауженными окнами были от земли до чердачных люкарн увешаны разноцветными надписями — золотистыми, фиолетовыми, сиреневыми и так любимыми парижанами алыми и голубыми. Витрины магазинов заблистали множеством товаров, заманчиво разложенных за стеклом. Куда ни взгляни, повсюду пещеры, полные сокровищ. Многочисленные кафе привлекали роскошью столов и букетами ароматов. В первые мгновения Сен-Жермен ощутил растерянность, когда же проехавший дилижанс окатил его грязью с ног до головы, он едва не бросился бежать. Если бы не Карл, рослый пожилой немец, служивший у него камердинером, граф вряд ли сумел совладать с собой.

Кое-как счистив налипшие мокрые комки, прижимаясь к стенам домов, они добрались до Королевского моста. Здесь граф передохнул и, опершись локтями о перила, осмотрелся. Справа на реку надвигался тяжелый регулярный Лувр, длинной галереей соединявшийся с Тюильри. За дворцом сплошными купами деревьев, прямыми аллеями и обширными прямоугольными клумбами был виден сад. В той же стороне блистал Лукнорский обелиск, и уже намеком, рядами каштанов, угадывались Елисейские поля, оканчивающиеся вершиной триумфальной арки Наполеона, напоминавшей площадку для обзора.

С левой, южной, стороны город охраняли два исполинских купола дома Инвалидов и Пантеона. Развернувшись, уже с сильным волнением сердца, граф окинул взором островерхие крыши острова Ситэ — колыбель этого города. Над ними возвышались две башни Собора Парижской Богоматери.

Теперь граф испытывал томительное удовлетворение. Это был Париж! Его город!.. Сен-Жермен всегда испытывал к нему нежность. После обеда граф наконец отважился выйти на вечернюю прогулку по бульварам. В компании с Карлом добрался до заставы Сен-Мартен, через которую они когда-то спешно удирали из Парижа. Отсюда спустились к башне Сен-Жак, перешли Сену, здесь, на левой стороне, Сен-Жермен заказал в ближайшей церкви поминовение по рабу божьему Жаку-Шамсолле-Ицхаку. Вернувшись в отель, испытал аппетит. Сытно пообедал — съел два стебелька спаржи и с бокалом эликсира в руке сел у раскрытого окна.

Слуга доставил вечернюю почту. Английский друг извещал, что рекомендованный им молодой человек по имени Джонатан Уиздом через несколько дней отправится в путь. Он работал у Честера в семейной библиотеке и проявил себя знающим и толковым парнем. По крайней мере, составленный им каталог отвечает всем требованиям библиотечного дела. Мистер Уиздом, писал далее лорд Честер, отметил, что более обширной библиотеки ему не приходилось встречать. В ней не хватает только одной-единственной рукописи — воспоминаний графа Сен-Жермена, и старый друг и последователь надеется, что когда-нибудь он будет обладать этой ценнейшей книгой. В значении этого труда лорд Честер не сомневался и давал слово джентльмена, заверенное королевским нотариусом, что условия хранения этих воспоминаний будут соблюдены неукоснительно и в полном соответствиями с уже высказанными пожеланиями графа. Никто не сможет взглянуть в них, пока не минет ста лет с момента получения книги. Об этом будет сделано соответствующее распоряжение, заверенное опять же королевским нотариусом. Специальное же обращение графа и патриарха общества вольных каменщиков, если таковое последует, будет доведено до сведения немногих высших руководителей братства.