Читать «Суперчисла: тройка, семерка, туз» онлайн - страница 127

К моему удивлению, Мария-Антуанетта спокойно выслушала этот страстный — я бы сказала, безумный — пассаж и здраво возразила.

— Но этого не может быть, чтобы не осталось никакой власти. Я поняла, что эти ужасные заговорщики желают сохранить королевство?

— Нет, мадам, не останется и королевства! Только республика голодных и жадных «граждан», поклоняющихся вместо лилий треугольной секире!

Здесь я уже не могла сдержаться и позволила себе — в присутствии королевы! — прервать графа.

— Монсеньер! Вы отдаете себе отчет, кому и что вы говорите!

Ее величество тоже не могла сдержать волнение — она принялась то закрывать, то открывать веер.

— Воистину, — наконец промолвила она, — мне никогда не приходилось выслушивать подобных речей.

Граф Сен-Жермен тоже успокоился. Хладнокровие вернулось к нему. Но не учтивость.

— Я взял на себя смелость предупредить о тех опасностях, которые ожидают страну, если его величество не примет немедленных и надлежащих мер в экономической и политической сферах, а вовсе не для того, чтобы высказывать свое почтение королеве. Правительство должно перехватить инициативу и первым предложить программу, предусматривающую сохранение общественного спокойствия и территориальной целостности страны. Ваше величество уже, наверное устали от знаков внимания и почтительной любви, которые без конца выказывают близкие вам люди. Моя цель предотвратить наступления хаоса, напомнить вашему величеству, что необходимо покрепче взять в руки вожжи управления государством и с этой целью поступиться некоторыми своими прерогативами. Хотя бы по примеру Англии.

— Вы самоуверенны, монсеньер, — раздраженно ответила Мария-Антуанетта.

— Глубоко сожалею, что невольно расстроил ваше величество, но поверьте, я способен говорить только правду. Что касается путешествий, в которых мне посчастливилось участвовать, то об этом можно поговорить потом, когда спадет напряжение.

Королева и на этот раз решила обратить все в шутку.

— Монсеньер, — с некоторой излишней веселостью сказала она, — не кажется ли вам, что иной раз и правда становится невыносимой. Тем более, когда она сопряжена с некоторыми «примерами».

Граф Сен-Жермен не смог скрыть удивления.

— Правда, мадам, это не более, чем правда. Но и не менее того… Ее трудно приодеть — в таких случаях, с наложенными румянами и подведенными очами — она становится похожей на кривду. Я охотно поддержал бы эту игру, если бы у нас было время. Возможно, я смог бы исподволь убедить вас, что пускать на самотек дело с Генеральными Штатами опасно. В этом случае вы можете у себя под боком получить негласный штаб заговорщиков, которые к тому же будут пользоваться личной неприкосновенностью. Надеюсь, ваше величество позволит мне напомнить о Кассандре, предсказавшей некогда падение Трои. Ей не поверили — мы с вами знаем о цене беспечности, ведь до того момент все ее пророчества сбывались. Так вот, я — Кассандра, а Франция — царство Приама. Обманчивая тишина продлится еще несколько лет, но затем повсеместно проснутся силы, жаждущие власти, мести, денег. Они все сокрушат на своем пути. Народ будет ввергнут в безумие, прольется много крови. Зачем? Чтобы удовлетворить чьи-то плотские желания, чтобы восторжествовали самые дурные чувства: заносчивость, пренебрежение законом и жизнями людей, жесткость, лицемерие, которое, не жалея горла, будет вопить о правах «граждан» и тут же посылать этих самых «граждан» на убой. Я еще раз спрашиваю — зачем?