Читать «Судьба офицера. Трилогия» онлайн - страница 27

- Наивен ты, лейтенант! Начальство всегда праведно.

- В этом я убедился, служа рядом с вами.

- Не лезь на рожон. Ты обязан соглашаться со мною, - улыбнулся Истомин скупо и непривычно. - Никогда не дразни гусей. Лучше пригласи меня вечерком на чай.

- Приглашаю. Я что-то себя неважно чувствую, чай будет кстати. - Оленич кивнул на комнату, где размещалась строевая часть: - Как думаете, дадут мне старшину? Вы ведь Тимко забрали напостоянно?

- Да. Он мне подходит, такой же служака, как и я. Тебе надобно какого-то франта.

Вернувшись в свою комнату и распорядившись относительно чая, Оленич почувствовал недомогание, как тогда в горах: тело обессилело, сделалось вялым, резало в глазах, в груди возник легкий жар. Не ожидая, пока Еремеев согреет чай, выпил большую кружку воды и прилег на деревянный топчан. По лицу катился пот, и Еремеев, увидев состояние своего командира, покрутил головою, пробормотал:

- У вас лихорадка, товарищ лейтенант.

- Не выдумывай. Наверное, переутомление. Да и сильно я понервничал.

Еремеев молча вышел из комнаты и вскоре привел фельдшерицу Соколову. Она сразу определила:

- У тебя малярия. Самая настоящая… Нужен хинин. А где его взять?

Но он почти не слышал ее слов, сознание его расплылось. Пытался подняться и падал, обессиленный, словно проваливался в пропасть. Когда прояснялось сознание, начинался озноб: его било так, словно топчан под ним ходуном ходил. В таком состоянии на рассвете он увидел в своей комнате чье-то знакомое, но забытое лицо и подумал, что бредит. Позвал Еремеева, но когда ефрейтор подошел, видимо, не поверил и стал звать Соколову.

7

Старшина Костров, бывший пограничник, до сих пор не расставшийся с зелеными петлицами, был плечистым и кряжистым, на вылинялой, но чистой гимнастерке туго затянутый ремень, грудь выпирала, как говорится, колесом, на ней поблескивали две медали. Он представился лейтенанту и доложил, что прибыл для дальнейшего прохождения службы. Оленич хотя и чувствовал себя, что называется, на пределе, а все же улыбнулся: вспомнил все-таки старшину Кострова! Наверное, самые страшные часы войны они пережили вместе. И это он, Костров, вытащил его из горящей ржи.

- Вот и свиделись, старшина. Прихворнул я малость…

- А я так рад, командир, что снова встретил вас! Как братишку родного нашел! Извините… Разрешите приступить к исполнению…

- Приступайте, старшина.

А через минуту за окном уже слышался негромкий, четкий, не допускающий возражений голос Кострова. «Молодец, волевой командир! - удовлетворенно подумал Оленич. - Он мне будет хорошим помощником».

Послышался скрип двери. Кто-то метнулся, словно темная ночная птица. Обдало прохладным и влажным ветерком.

- Еремеев? - хрипло спросил Оленич.

- Это я, Андрей, - послышался ласковый голос Жени. - Вот хорошо, миленький! Как здорово, что ты очнулся!

- Хочу пить.

- Конечно! Еще бы! Такой жар перенести! Сейчас напою…

Но напиток оказался горьким.