Читать «Страшные сказки для дочерей кимерийца» онлайн - страница 21

— Прекрасную юную деву интересуют лошади?

Вообще-то Атенаис куда больше интересовало изящное дамское седло превосходной выделки, которое нерадивый конюх не удосужился снять со спины невысокой кобылы после возвращения той в стойло. Или же наоборот — заседлал слишком рано, поскольку кобылка с седлом наличествовала, а вот никакой собирающейся на верховую прогулку дамы поблизости от конюшни не наблюдалось. Это седло — тонкой и явно не местной работы, украшенное тисненым серебром и зелененькими камушками по ребру высокой луки — волновало воображение старшей королевской дочери куда больше наличествующей под ним кобылы. Но возражать тому, кто называет тебя прекрасной девой, как-то не очень хочется.

— Очень интересуют!

Атенаис обернулась с улыбкой милой, в меру очаровательной и немножко смущенной, как и подобает приличной королевской дочери в подобных обстоятельствах. Баронесса закудахтала что-то восторженно-бессвязное в том смысле, что «ах-как-это-приятно, Атенаис-детка-познакомься, это-господин-Закарис, старший-брат-его-величества-Зиллаха». Атенаис слушала ее вполуха и сквозь скромно приопущенные ресницы разглядывала королевского брата.

Стоящий рядом с приседающей от излишней почтительности баронессой мужчина особо приятного впечатления на Атенаис не произвел. Был он огромен, уродлив, стар и кривоног. Ну, конечно, не настолько огромен и вовсе не так стар, как отец, но крупнее отца вообще людей не бывает, да и связать с отцом понятие о старости попросту невозможно. Этому же Закарису на первый взгляд было не менее сорока зим, а может, и больше — кто их, стариков, разберет? К тому же обладал он бочкообразным телом, красным топорно вырубленным лицом, мощной шеей и крупными руками. Голова — словно второпях высечена топором из красно-черного гранита. Причем высечена не только наспех, но еще и не очень умелым каменотесом — глазницы слишком глубокие и расположены ассиметрично, подбородок оставлен чересчур большим, челюсть выпирает чуть ли не на три пальца, а нос так и вообще свернут на сторону. Короче, тот еще красавчик.

Но Атенаис не была бы самою собой, если бы позволила хотя бы тени какой-нибудь из подобных мыслей проскользнуть на поверхность своего прелестного и мило улыбающегося личика. Улыбка ее оставалась по-прежнему безмятежной и очаровательной.

— Эти лошади — мои, — сказал старик гордо. — Я рад, что они нравятся столь прекрасной юной деве.

Атенаис с неудовольствием подумала о том, что слово «юная» применительно к ней он мог бы употреблять и немного пореже. Право слово, некоторым из здесь присутствующих так было бы куда приятнее.

— А у меня тоже есть лошадь. Рыжая. Мне ее подарили. Ну, почти.

— Наверное, какой-нибудь молодой герцог или король, очарованный несравненной красотой юной девы?

Уроки баронессы Ользе не прошли даром — Атенаис удалось не поморщиться. Только ее милая улыбочка стала чуточку более холодноватой.

— Король, да, вы правы. Но не слишком молодой. Мне ее подарил мой отец.

Она отвернулась, продолжая рассматривать седло и ожидая, когда же Закарису надоест разглядывать ее невежливый затылок и он, наконец, уйдет. Но тонкая выделка кожи и драгоценные украшения внезапно потеряли половину своей привлекательности. Что за невежа — третий раз подряд впрямую намекнуть женщине о ее возрасте! Старый грубиян.