Читать «Страх (пер. Комаровой)» онлайн

Страх

Я никогда не знал, что такое страх, до одной истории, случившейся в мой первый приезд в Америку. Не потому, что я так уж храбр, а потому что до того храбрость моя не подвергалась настоящим испытаниям. Это произошло в 1884 году.

Далеко в прериях есть небольшой городок Маделия, место довольно неприятное, неуютное, с безобразными домами, тротуарами из неровных досок и неприветливыми обитателями.

Именно здесь в конце концов был схвачен и забит насмерть Джесси Джеймс, самый кровавый и самый отчаянный американский гангстер. Он вернулся туда, откуда однажды бежал; да уж, самое подходящее место для этого изверга, который в течение многих лет тревожил покой Штатов нападениями, грабежами и убийствами.

Вот и я приехал туда — но с куда более мирными намерениями — выручить одного моего знакомого, попавшего в затруднительное положение.

Один американец по имени Джонстон работал учителем в средней школе в одном из городков штата Висконсин, где я и познакомился с ним и его супругой. Спустя некоторое время этот человек оставил педагогическое поприще и ударился в коммерцию, приехал в городок Маделия, в прерии, и занялся там торговлей древесиной. Поторговав с год, он прислал мне письмо, в котором просил, если есть такая возможность, приехать в Маделию и присмотреть за его лавкой, покуда он с женой путешествует по Востоку. Временем я тогда располагал, и я отправился в путь.

Темным зимним вечером я приехал на вокзал в Маделии, где меня встретил Джонстон. Мы отправились к нему домой, и я устроился в своей комнате. Дом его находился на изрядном расстоянии от города. Большую часть ночи мы потратили на то, чтобы я уяснил себе премудрости торговли пиломатериалами; а утром Джонстон, пошучивая, отдал мне свой револьвер, и спустя еще несколько часов они с супругой были уже в поезде.

Когда я остался, таким образом, один в доме, я перебрался из своей комнаты в гостиную, где мне было удобнее и откуда мне было легче присматривать за домом. Да и спал я в супружеской кровати хозяев.

Прошло несколько дней. Я торговал досками и планками и каждый вечер сдавал полученные за день наличные деньги в банк, после чего в моей конторской книге делалась запись.

Итак, я жил один в большом доме. Я сам готовил себе еду, ходил за двумя коровами Джонстона, доил их, пек хлеб, варил и жарил. Первый мой опыт выпечки хлеба был не совсем удачным, я переложил муки, хлеб плохо пропекся, внутри оказалась сырая масса, а на следующий день он был черствый, как камень. Не очень-то мне повезло и когда я в первый раз задумал сварить похлебку. Дело в том, что я обнаружил в кладовке полмешка замечательной ячменной крупы, из которой мне захотелось сварить похлебку. Я налил молока в большую кастрюлю, насыпал туда крупы и стал мешать. Правда, вскоре я обнаружил, что похлебка получается слишком густой, и подлил еще молока. И опять размешал. Но крупа кипела и шипела, разваривалась и стала крупной как горох, и опять не хватило молока; к тому же крупа разваривалась так быстро, что я боялся, что она полезет через край. Тогда я принялся вычерпывать массу в чашки и плошки. Но все равно кастрюля перекипала. Я нашел еще чашки и плошки и заполнил их все, но эта масса все лезла и лезла из кастрюли. И все время не хватало молока, похлебка стала густой, как каша. Наконец, мне ничего другого не осталось, как опрокинуть все содержимое кастрюли прямо на стол. И вся эта каша расползлась восхитительной лавой, спокойненько улеглась густым и толстым слоем на столе и засохла.