Читать «Страницы жизни Трубникова» онлайн - страница 36

— Как велено!

— Молодцы! — от души сказал Трубников. — Черт знает, какие молодцы, что до грозы управились!

— Да, там такое заворачивает!.. — Маркушев махнул рукой. — Ну, я побежал.

«Хороший парень, — думал Трубников по уходе бригадира. — Замечательный парень. Подарю ему свои ручные часы».

За окнами еще потемнело, а наросший ветер, уже не размениваясь на мелочи, гнул деревья, ломал сучья, мчал серые низкие тучи, ронявшие порой редкие крупные капли, тут же осушаемые пылью. Пришла Надежда Петровна, лицо темно от сенной пыли, на щеках влажные черные потеки.

— Зареченское кончили, — сказала она, предупреждая вопрос Трубникова, — а к Бутовской пустоши даже не приступали. Уж очень сено богатое, в Заречье больше восьми стогов отроду не ставили, а нынче двенадцать.

— Эх, вы! А Маркушев все подчистую добил!

— Не знаю, как это он исхитрился, — развела руками Надежда Петровна.

С силой, раз и другой, хлестнул по окнам ливень и, унесенный ветром, оставил на пыльных стеклах оспенную рябь. Ветер завыл еще неистовей, сквозь него колоколами звучал далекий гром. Стало темно, Надежда Петровна зажгла свет.

Редкий, но сильный дождевой охлест прибил пыль, можно было подумать, что ветер утих, если бы чудовищная его крепость не давила на стены избы, даже внутри ощущалось страшное, тревожное напряжение. А потом Трубников увидел, как давно не чесанный, лохматый плетень скотницы Прасковьи выпятился наружу, оторвался правым крылом от столба, лентой взмыл на воздух и рухнул на кусты соседнего двора. От старой плакучей березы, что росла против дома, неторопливо и беззвучно за воем ветра и колокольным перезвоном грома отделился огромный сухой сук, пал на землю и неуклюже повлекся по улице, оставив на стволе белую с прочернью рану.

Трубников прошел к вешалке и неловко натянул дождевик с капюшоном.

— Ты куда? — испуганно спросила Надежда Петровна.

— Сейчас вернусь.

Ветер едва не опрокинул его, он ухватился за калитку, затем, откинувшись назад, будто опершись о тугую струю ветра, зашагал по улице, свернул в проулок и, достигнув бугра на задах деревни, увидел поле. Над розоватым ковром вновь отросшего низенького клевера носились, будто ведьмины клочья волос, пучки сухого сена, вычесанные ветром из стерни. От сенной трухи воздух там был мутен, и Трубников не сразу углядел в дальнем конце луга огромный шар, с перевальцем катившийся по земле. От этого гигантского перекати-поля отделились темные клочья и тоже взмыли вверх. Трубников угадал, что это поверженный стог, лишь когда на его глазах другой стог накренился всем составом, рухнул и, прокатившись с десяток метров, перестал существовать, растерзанный ветром. Повалился еще один стог, затем еще и еще. Стиснув зубы, смотрел Трубников, как уничтожает ураган нелегкий труд людей. А потом он приметил, что ветер валит лишь стога, сметанные сегодня, и бессилен против вчерашних стогов, темнеющих вдали, за сухой балкой. Он не услышал, как подошел человек, и вздрогнул, ощутив на плече чью-то руку. То был Игнат Захарыч, бригадир-полевод.