Читать «Страна сосны и оливы» онлайн - страница 310

Неудачей религиозной реформы Эхнатона Тойнби доказывает мертворожденность возрожденного Египетского государства. Неудача религиозной реформы сионизма может служить подтверждением тому, что и еврейству не удалось выйти из своего фоссилизированного, окаменелого состояния, в котором оно оказалось века назад. Мумии и фоссилы могут храниться долго – так, друзы хранят уже тысячу лет веру в божественность безумного египетского халифа Хакима. Но ожить они не могут без основательной религиозной встряски.

В иудаизме латентно существует идея, способная произвести эту встряску – но она ассоциируется со страшной опасностью. Это идея мессианского иудаизма, Нового Завета, который возникнет вместо старого с приходом мессии. Рамбам-рационалист не принимал этой концепции и считал, что и с приходом мессии сохранится нормативный иудаизм, но существует и иная традиция, отраженная и в Талмуде (Нида, 61б), по которой в мессианский век падут запреты и будут отменены заповеди. Поэтому последователи мессианских движений – христиане и саббатианцы – отказались от соблюдения заповедей. Большинство народа Израиля приняло в свое время подход Саббатая Цеви, благословлявшего над запретным туком Разрешающего запреты.

Сегодняшние милленарии, верящие, что мы живем в преддверье мессианского века, придерживаются точки зрения Рамбама, а по его мнению, восстановление храма не отменит заповедей. Поэтому в их религиозной схеме нет места для неисполняющих заповеди иудеев, и для не-иудеев – поклонников Единого Бога, поэтому идущие по стопам делла Рейна в наши дни оказались убийцами и террористами. Тем не менее выход был – принятие мессианского века.

Еврейская традиция видит в переходе Саббатая в ислам – отступничество, плод отчаяния, но мы не обязаны соглашаться с этим толкованием: иудаизм, ислам и христианство – не враждующие армии, но единое пространство идеи и веры. Саббатай Цеви увидел в исламе “Торат Хесед”, “Закон милосердия”, призванный заменить “Торат Цедек”, “Закон правосудия”. Христианство и ислам – не столько “дочери” иудаизма, сколько «сестры», плоды реформации древнего иудаизма. Так протестантские церкви не были “дочерями” католицизма, ибо не в нем они искали свои истоки, но в ранней церкви иерусалимской общины. Ислам обращался к истокам иудаизма, к раннему монотеизму Авраама, который, по словам Корана, был не иудеем и не христианином, но ханефом – верующим в Единого Бога. Ислам ближе иудаизму и по этническому носителю, и по культурной основе, и по тенетам веры, чем христианство. Но христианство сильнее повлияло на иудеев, чем ислам.

Когда я сижу в тени дерева на Харам эш-Шариф, то иногда мне приходят в голову смешные мысли: как, собственно, бессмыслен спор о Храмовой горе, и как отражается в нем вся бессмыслица спора о Святой Земле. Иудейская религия разрешает иудеям молиться в мусульманских храмах. Ислам разрешает иудеям молиться в мечетях. Иудаизм разрешает мусульманам молиться в иудейских святых местах. Ислам разрешает мусульманам молиться в святых иудеям местах. Но на Храмовой горе мусульмане запрещают иудеям молиться – вопреки исламу, а иудеи хотят прогнать мусульман – вопреки иудаизму.