Читать «Стопа бога» онлайн - страница 51

Сейчас Лизавета стояла возле Максима. Смотрела ему в глаза. Кажется, что-то говорила – слишком тихо, чтобы разобрать слова. А Баникантха тем временем принёс Илье Абрамовичу две пиалы: одну с лакричными конфетами, другую с зёрнами фенхеля. Отлично! Очень даже вовремя. Илья Абрамович любил сладковатый, отдающий не то анисом, не то мятой, освежающий вкус лакрицы. Он напоминал ему о сиропе, которым его в детстве поила мама всякий раз, когда Илья Абрамович, тогда ещё просто Илюша, подхватывал простуду.

Из настольных колонок раздалось знакомое бульканье скайпа. Салли и Лизавета отошли в сторону, чтобы не загораживать Максима от камеры, а Шахбан по знаку Ильи Абрамовича подхватил Анну – поднял её с пола и, обхватив руками, прижал спиной к своей груди. Анна, пошатываясь на связанных ногах, пыталась сопротивляться, но Шахбан не обращал на это внимания.

Бульканье прекратилось. Аркадий Иванович ответил.

Глава девятая. Скоробогатов

Илья Абрамович сидел позади монитора и не видел изображения, однако в точности знал, что сейчас открылось Максиму. Аркадий Иванович Скоробогатов был в своём кабинете на проспекте Сан-Франсиско-Хавьер. Значит, сидел за дубовым столом восемнадцатого века, покрытым зелёным сукном, украшенным резными доспехами по углам массивных ножек. По кромке стола были расставлены малахитово-бронзовая лампа с личным вензелем на основании, малахитовый прибор с визитницей, держателем перьевой ручки и ёмкостью для чернил, несколько статуэток, напоминавших Скоробогатову о его жизни в России, среди них – медведь из чароита, подарок от Ольги Константиновны, нынче покойной супруги Аркадия Ивановича. За его спиной поднимались стеллажи рабочей библиотеки и напольный – в дубовой раме – рельефный глобус, вот уже восемь лет как повёрнутый к столу Южной Америкой.

– Максим Сергеевич, – промолвил Скоробогатов. – Вот мы и увиделись. Кажется, быстрее, чем вы рассчитывали.

Спокойный, по-своему усталый и в то же время непоколебимо тяжёлый голос. После смерти жены Скоробогатов всегда так говорил. Даже в минуты страшного гнева. Впрочем, он был страшен не словами, а тем, что следовало за ними. Всех, кто общался с Аркадием Ивановичем вживую, сразу поражало жутковатое чувство неотвратимости.

– Вижу, вы пошли по стопам отца. Отправились в землю чужих народов испытать во всём хорошее и дурное. Ну что ж, если верить Екклесиасту, именно так поступают мудрецы.

Максим не отвечал. Жадно всматривался в экран, будто мог разглядеть в нём нечто важное – то, что помогло бы ему и его друзьям спастись. Значит, тоже уловил эту прямолинейность, неотступность… Из последних сил сопротивлялся чувству обречённости. Ничего, рано или поздно все через это проходят.

– Мне рассказали о ваших подвигах. Признаюсь, я впечатлён. Ваш отец любил загадки. Мои люди не смогли решить ни одну. А вам хватило нескольких месяцев. Сергей гордился бы вами.