Читать «Стопа бога» онлайн - страница 32

Шмелёвы отчаялись найти что-либо в заброшенном доме Шустова-старшего, однако не перечили Максиму, когда он разбудил их на заре. Покорно отправились завтракать в столовую, где только начали выставлять готовые блюда, затем согласились пройтись по магазинам. На этот раз Максим подготовился к обыску: купил молоток, отвёртки, гвоздодёр и пассатижи. Не дал Диме оплатить эти покупки, более того, отдельно ото всех купил себе обеденный паёк – лапшу быстрого приготовления; от фруктов, овощей и риса, заготовленных Аней, отказался. Максим и без того задолжал Диме пятнадцать тысяч, которые занял перед отлётом в Индию, и сейчас старался на всём экономить – денег осталось немного.

К новым поискам Максим приступил с такой беспощадностью, что напугал Аню. Она попросила аккуратнее размахивать гвоздодёром и не обрушить весь дом, пока они внутри, затем ушла на кухню заниматься готовкой. Помощи от неё было немного. От Димы – ещё меньше. Он только суетился вокруг, мешал путаными советами и насмешками, которыми осы́пал Максима, заметив, как тот взялся выламывать тонкие полоски плинтуса.

Первое время Максим вёл себя сдержанно. Сорвав с тумбы крышку, осторожно ставил её к стене, старался не мусорить, а намусорив, сметал обломки в угол. По возможности обходился отвёрткой. Долго мучился с первым шкафом, намереваясь проверить его днище и возможные тайники за стенкой. Под конец сказались усталость и раздражение. Всякая бережливость пропала, и Максим уже не стеснялся опрокидывать мебель на пол, сбивать полки, вырывать их с чёрными корнями саморезов. После каждой неудачи заводился ещё больше, и в какой-то момент могло показаться, что он, отказавшись от поисков, предпочёл просто разгромить отцовский дом – не оставив в нём ничего, что могло пригодиться новым жильцам, а возможно, и самому отцу, если тот задумает сюда вернуться.

Аня несколько раз заглядывала в комнату, видела разгорячённого, вспотевшего Максима. Смотрела на него с тихой скорбью, однако не пыталась одёрнуть его или вновь призвать к осторожности. Когда же Максим, обессилев, сел в углу, Аня принесла ему тарелку с рисом и тушёными овощами – молча поставила её рядом и ушла.

Максим долго смотрел на тарелку, оглушённый пустотой своих мыслей. Затем, так и не притронувшись к рису, отправился на кухню. Заварил лапшу. Не говоря ни слова, сел за стол к Шмелёвым, а уже через десять минут с упрямым озлоблением опять взялся за гвоздодёр и молоток.

Добравшись до спальни, распорол матрас. Не обнаружил в нём ничего, кроме прослоек из латекса и кокосовых волокон. Принявшись за прикроватные тумбы, спросил себя, почему отец, если действительно любил маму, не сохранил тут ничего, что напоминало бы ему семью. От этих мыслей неожиданно пришёл к вопросу: есть ли хоть малейшая вероятность, что он, Максим, станет таким же, как отец? Столько раз слышал: «Вылитый Серёжа», «Говоришь как Сергей Владимирович», «Одеваешься как Серёжа», «Серёжа поступил бы так же», «Голос как у Сергея Владимировича в твоём возрасте». Это сводило с ума. Но что, если все они: мама, её знакомые, отчим, бывшие коллеги отца, – что, если они правы? Ведь Максим чувствовал, как его увлекает сама мысль о путешествиях и экспедициях, в которых побывал Шустов-старший. Даже этот проклятый чайничек с двойной ёмкостью вызвал у него едва подавляемый восторг. Как же так…