Читать «Столыпинский вагон, или Тюремные приключения мэра» онлайн - страница 22

Невзрачная внешность могла ввести в заблуждение тех, кто его не знал. Кому-то казалось, что в борьбе за руководящее кресло он слабый и неопасный конкурент, но это была ошибка. В этом маленьком человеке было достаточно ума, хитрости и терпения, чтобы отвоевать себе место под солнцем.

Он обожал интриги и подковерные дела. Редко делал то, что обещал. Ценил лесть и раболепие. По любому поводу мог говорить часами и страшно сердился, когда его обрывали.

Для карьерного роста в национальной республике изначально необходимы три условия: образование, национальность и личная преданность первому лицу.

Первому секретарю Марийского обкома партии Григорию Андреевичу Посибееву Зотин понравился. Ему казалось, что маленький черненький мариец скромен не только ростом (сам Посибеев был мужчиной высоким и крепким), но и карьерными амбициями. Чтобы доверие партийного лидера к Зотину было полным, не хватало сущего пустяка.

Не секрет, что в годы развитого социализма по служебной лестнице быстрее продвигались чиновники, имеющие в своей биографии какое-нибудь пятно, прокол. В идеале это должен был быть проступок, имеющий отношение к конкретной статье уголовного кодекса. Но сажать свои кадры в тюрьму у коммунистов Советского Союза было не принято. Обычно уголовное дело на партийного функционера прекращалось, прокурор складывал материалы в папочку и передавал ее первому секретарю обкома КПСС. Первый вызывал провинившегося на ковер и после серьезного партийного разговора вынимал из сейфа папочку. Выбор у провинившегося был простой: или беззаветно служить родине, то есть первому секретарю, или загреметь на нары. Так выращивались верные партийные кадры.

Для решительного рывка по службе Владиславу Максимовичу не хватало именно какого-нибудь маленького преступления. И, кажется, оно случилось перед самой перестройкой. Широкое хождение в узких кругах получил слух, что Зотин, в то время первый секретарь Куженерского райкома партии, попался на приписках. Не могу точно сказать, что именно было приписано – урожай, надои или поголовье. Но район получил переходящее знамя победителя соцсоревнования, и только труженики села собрались порадоваться, как знамя изъяли: выяснилось, что победные результаты приписаны.

Казалось, скандал ставил на карьере партийного функционера жирный крест. Максимум, на что можно было рассчитывать после такого, – это место зоотехника или завгара в отстающем колхозе. Но скандал потихоньку замяли. А вскоре, в самое тревожное время горбачевской перестройки, Посибеев назначил Зотина первым секретарем парторганизации Волжска и Волжского района.

Так маленький черненький мариец стал руководителем второго по величине города республики, имеющего ряд предприятий (в том числе военных) союзного значения. В районе под его властью оказались десятки крупных и мелких колхозов, а также развитая база отдыха. Имевшие большой спрос санатории и профилактории (марийский край называют страной тысячи озер, здесь дивные сосновые леса и чистые реки), национальный парк «Марий чодра» – все это теперь было в его ведении. Из малозаметного функционера районного масштаба Владислав Максимович в одночасье превратился во влиятельную фигуру региона.