Читать «Стихотворения Михаила Розенгейма» онлайн - страница 12

УЛИЧЕННЫЙ МЗДОИМЕЦ

Одиннадцать рублей и тридцать три копейки —Вот месячный оклад Степана Фомича.На что же к рождеству он шьет жене шубейки,А к пасхе делает четыре кулича?Награды к праздникам он, правда, получает;Но много ли? Всего рублей на пятьдесят,И значит – это в год всего-то составляетСто восемьдесят шесть целковых – весь оклад,И то без четырех копеек. Но положим,Что – круглым счетом – в год сто восемьдесят шесть.Мы с вами, думаю, едва ль представить можем,Как можно год, с женой, на это пить и есть,Но наш Степан Фомич наивно уверяет,Что жалованьем он одет и сыт с женой.Квартирку, видите, он на Песках снимает,И в месяц пять рублей там платит за постой,Да учит сверх того хозяйского сынишкуПисьму и чтению, и за успех егоХозяин не берет с жильцов полезных лишкуИ даже за воду не просит ничего.Но все же шестьдесят рублей ведь в год придется;Да выйдет иа дрова не меньше тридцати.Вот девяносто уж. Теперь – за стол даетсяСтепаном Фомичом целковых по шестиНа каждый месяц. Вот, как всё-то сосчитаем,И выйдет серебром сто шестьдесят уж два.Потом – Степан Фомич с супругой любят чаемСогреть себя раз в день, а в праздники – и два.И выйдет в год у них четыре фунта чаю,Фунт в два рубля – так на восемь рублей;Полпуда сахару – фунт в четвертак считая, —В год пять рублей. Притом у них не без затей:В день три копеечки на белый хлеб изводят;Во сколько ж в целый год им этот хлеб войдет?Одиннадцать рублей без пятака выходит,Иль даже без гроша, коль высокосный год.Теперь итог у них какой же будет к году,С начала до конца когда мы всё сведем?Сто восемьдесят пять рублей у них расходуИ девяносто пять копеек серебром,Копейкой менее, чем весь оклад казенный!Но погодите: все ведь это в год простой.А высокосный год!? Вот тут-то счет резонныйСтепана Фомича и обличит с женой.Ведь в високосный год им лишних две копейкиСверх жалованья их придется издержать(Уж я не говорю про новые шубейкиИ про обычай их на пасхе пировать).Откуда ж этот грош, Степан Фомич почтенный,Коль жалованьем вы содержитесь одним,Коль не торгуете вы долгом тем священным,Какой лежит на вас всем бременем своим?Что скажете? Вы клад в земле себе отрыли,Иль с неба этот грош на бедность вам ниспал?Нет, уж довольно нас вы за нос всех водили;Теперь по Щедрину вас русский свет узнал.Узнали мы теперь, откуда вы беретеПреступные гроши, исчадия греха,Несчастных кровь и пот вы в свой карман кладете!На праздник вам идет вдов и сирот кроха!!!Корысти мелочной вы жертвуете честью,Законом, правдою, любовию к добру;Вы существуете лишь подкупом и лестью,Вы падки к золоту, покорны серебру!!!Вы все заражены иудиным пороком,Меж вами царствует мздоимство, лесть и ложь…Но горе! я восстал карающим пророком,И обличу я вас за каждый лишний грош!!!!..

– Мне кажется, что это стихотворение весьма замечательно, – с притворной важностью произнес злой приятель, когда я кончил чтение стихов. – По-моему, Лилиеншвагер дошел до такой отчетливости в самых ничтожных мелочах, до которой никто еще не доходил из русских поэтов-обличителей. И притом стихотворение его имеет важное общественное значение: в нем показывается, на каком мелочном, вздорном обстоятельстве можно иногда поймать человека и открыть злоупотребление. Неужели же автор этого стихотворения не может быть поставлен наряду с гг. Розенгеймом, Бенедиктовым и т. п.? Неужели нельзя его превознести и возвеличить за то, что он проповедует благородные мысли? Ведь вы признали же возможным прославлять многих других единственно на этом основании…