Читать «Сталинградский Гаврош» онлайн - страница 6

Ночью во дворе вырыли могилу и опустили в нее Александру Лаврентьевну. Бабушка до утра не сомкнула глаз — плакала. Отец угрюмо молчал и нещадно чадил махоркой. Старший брат Димка уронил голову в ладони и тоже молчал, покачиваясь из стороны в сторону. Сестренку Свету кое-как уложили в постель, и она, кажется, спала. Генка любил свою сестренку. Она похожа была на мать: огромные голубые глаза, прямой нос и белокурые с рыжинкой волосы. Света обещала быть красавицей. Но главное — в отличие от Генки она училась на одни пятерки. Света постоянно была при бабушке — помогала по хозяйству.

…Этот день Генка помнит до мельчайших подробностей. Страшный был день. Хотя не страшных дней не было. Они все были страшные, опасные и непредсказуемые. Этот день был горестный, жгуче-горестный, невыразимо тоскливый и печальный.

Генка был главный добытчик в семье. Он приносил воду, иногда хлеб и махорку, которые ему давали солдаты за его помощь. Генка шастал по развалинам, оврагам, брошенным блиндажам и чего-нибудь находил. Искал в основном съестное, которое по известным причинам представляло главный и постоянный для него интерес.

— Убьют же стервеца, убьют, — сокрушалась бабушка и запрещала ему отлучаться из блиндажа. Генка все равно отлучался и шастал. Однажды обнаружил течь в синдикатном баке, попробовал на язык — сладко. Нашел котелок, наполнил его сладкой жидкостью и принес домой. Это был глицерин. Оказалось, что им можно подслащивать кипяток и пить как чай.

Пошастал Генка и по разбитому эшелону. Обнаружил пшеницу. Домой приволок целую сумку этого бесценного добра. Бабушка на глицерине варила кутью. Генка тем временем отлучился, и его долго не было. Вернулся во второй половине дня и опять приволок сумку пшеницы.

— Господи, а мы уже думали, тебя убили, — всплеснула руками бабушка. — Зови Свету, будем есть, — сказала она.

— А где Света? — спросил Генка.

— Где-то во дворе, — ответила бабушка.

В это время во дворе раздался взрыв, затем второй. «Немцы мины кидают», — подумал Генка и прислушался. Взрывов больше не было, и он выскочил во двор. Света лежала посреди двора. Она упала навзничь. Так и лежала. Осколок ударил девочку в голову.

…Геннадий Антонович надолго умолк, а затем платком стал промокать глаза.

— Лучше бы меня тогда убило, — тихо сказал он. — Так и бабушка сказала, и, представь себе, я не обиделся.

Я, конечно, не мог себе представить, когда на месте убитой хотели б видеть тебя и говорят тебе об этом в глаза. Я просто подумал, что Генка безмерно любил свою сестренку, а бабушка, скорее всего, любила и жалела всех, а за частое ослушание Генки могла, наверное, сказать так, как сказала.

В тот день Генка крепко обиделся на отца: он давно упрашивал его перейти в блиндаж к давним знакомым Прихно, потому что там, как он считал, было безопаснее. Тем более сами Прихно не возражали. Отец не соглашался, упорствовал. Время шло, а опасность не уменьшалась. Убита мать, а теперь не стало сестры…