Читать «СССР: от разрухи к мировой державе. Советский прорыв» онлайн - страница 29

Печать освещала «битву за хлеб», каждые пять дней публикуя сводку о ходе хлебозаготовок. Применявшиеся методы были заимствованы из опыта 1918 г., комбедов и хлебных реквизиций. В апреле и Пленум ЦК признал, что в ход были пущены методы той поры: повальные обыски и конфискации, запрещение торговать на рынке, заградительные посты на дорогах, насильственный «товарообмен» – одним словом, нечто напоминавшее продразверстку времен гражданской войны. Подобные приемы были вскоре осуждены Москвой как прискорбное и недопустимое искажение данных указаний местными органами власти. К этому времени худшее, казалось, миновало: за период с января по март с помощью жестких сталинских мер, названных «исключительными», было собрано достаточно зерна, чтобы покрыть недостачу по сравнению с прошлым годом. Эпизод, следовательно, можно было считать завершенным.

Но так только казалось. Весной обстановка снова стала угрожающей. Ко всему прочему добавились неблагоприятные погодные условия, из-за которых погибли озимые на обширных площадях хлебного юга (Украина и Северный Кавказ). Требовалось зерно для пересева. В поисках выхода партия опять прибегла к чрезвычайным мерам. Последствия были еще более тяжелыми. Сам Сталин признал, что теперь речь шла о том, чтобы вырвать у крестьян их «страховые запасы». В атмосфере напряженности, слухов о готовящейся войне, о конце нэпа, о кризисе Советов вновь начались обыски и обход дворов. Официальные обращения и документы неизменно призывали бороться с кулаком или вообще с «зажиточными слоями» деревни, однако определялись эти социальные категории весьма расплывчато. Все созданное в предыдущий период на селе в области советской законности опрокидывалось под такими ударами.

Упорнее стало сопротивление крестьянства. Напряженность приобретала политический характер и нарастала весь год, по мере того как возвращение к нормальным условиям становилось проблематичным. Участились так называемые «террористические акты», то есть нападения на партийных активистов и работников Советов и убийства их. На Северном Кавказе, в Сибири, Средней Азии отмечались случаи бунтов целых деревень, манифестаций, поджогов, оживления партизанской борьбы (или «политического бандитизма» по терминологии советских историков). Проявления недовольства имели место в армии, волнения произошли в некоторых промышленных областях Центральной России. Весенние заготовки дали немного, и государственные запасы в 1928 г. были меньше, чем в 1927 г. В городах у булочных выстраивались длинные очереди. В начале лета карточная система была введена на Урале.