Читать «Спецназ князя Святослава» онлайн - страница 70

– Людей надо сохранять, княже! В ратных верных твоя сила!! Отцом все больше бесы водят, погубит он деяния матери своей ради капризов жонки! Затаись с нами, пусть скорее отъезжает на Дунай клятый! Там греки его быстро окоротят, не Руси с Византией тягаться. А если еще и голову свою вдалеке сложит, так великим князем ты станешь, княже!! Мы же верными столпами твоими будем, видит Бог!!

И Ярополк впитывал эти слова, словно сухой трут воду…

Наконец в беседе с Улебом Святослав не выдержал:

– Объясни мне, брат, почему император-христианин Никифор клятву свою союзную мне легко смог нарушить? Почему древляне и словены волю мою выполнили, мужиков прислали, а вы, христиане, вместо сотен и десятков не набрали? Выходит, ваш Христос хитрее и лживее Перуна?

– Я уже сказал тебе, брат, что и сам с тобой на Дунай иду, и дружину свою веду, – устало ответил Улеб. Совесть давно подтачивала молодого парня, двойственность его положения, необходимость скрывать правду от великого князя ради сохранения братьев по вере постоянно точили, и днем и ночью. – В верности своей клянусь. С остальных спрашивай сам…

– И спрошу! – прорычал Святослав. – Завтра же спрошу! От Волка гонец примчал. Болгары взбунтовались, его с дружиной и семьей моей в Переяславце, Сфенкеля в Доростоле осадили. Угры не подошли, Куря еще в степи! Там братья наши гибнут, а вы здесь…

На следующий день весь Киев вздрогнул от гнева великого князя…

Тяжелые удары со стороны Угорской горы, раздавшиеся в полуденный час, напугали многих горожан. Сотни людей выбежали из домов. Многие устремились по улицам… чтобы застыть вскоре плотной толпой в страхе и молчании. Полтора десятка ратных, обнаженных до пояса, раскачивали подвешенное на кожаных ремнях тяжелое дубовое бревно и, словно тараном, били им в бревенчатую стену Никольской церкви. По преданию, на этом месте был захоронен основатель Киева князь Аскольд, ходивший в свое время на Византий и принявший веру греков. Невысокое строение жалобно вздрагивало под многопудовыми ударами. Бревна выпадали из пазов, рухнул крест, не выдержала и скатилась луковка купола. Наконец, рухнуло все, жалобным скрипом, словно плачем, наполнив округу. Никто не возмутился вслух, ибо сам великий князь наблюдал за непонятным действом из седла лошади. Лик его был мрачен. По мановению руки одни воины принялись сбрасывать остатки бывшего храма под гору, другие подтащили волоком явно заготовленного заранее громадного деревянного идола, выкопали яму, разбрасывая плиты фундамента, и вознесли Перуна ввысь. Грубо вырубленное секирой лицо грозно глянуло на киевлян.