Читать «Спасти Рюрика» онлайн - страница 138

'В Севастополь!'-орали все.

Капитан посудины, он же пожилой рыбак с прилипшей к волосам чешуей по фамилии Свойский, растопырил руки, занервничал:

-Граждане, керосину до Севастополя не хватит!

-Еще что-нибудь скажешь про керосин, расстреляю,- пригрозил Пряжкин и капитан успокоился.

Кораблик забился под завязку, потому как на него залезли еще и красные начальники, приехавшие на машинах в Ласточкино гнездо из Ялты.

Пили вино и чачу, закусывали шашлыком, пели неприличные песни, целовались, в одной из бухт под Форосом искупались в море. Тут же появились дельфины, которых пытался оседлать Пряжкин. Для всех он стал своим парнем. В том числе и для подозрительного Лациса. Латыш даже представил его заместителю Ялтинского ГЧК Степану Ивановичу Эрдгелю - круглому во всех отношениях человечку с пытливыми зелеными глазами и рыжими усиками под тяжелым ноздреватым носом. На шее Грановского повисли сразу две девицы и он им не сопротивлялся. Впервые за многие годы почувствовал себя свободным и счастливым. Может, и в самом деле большевики рай на земле собираются построить? А я им палки в колеса вставляю. Вон та рыжеволосая, что прыгает на коленях Пряжкина, очень напоминает Екатерину Павловну. Волгина...Куда же ты делась, что задумала?

Сегодня ночью она ему снилась. В образе...В каком же образе? Да, супруги конунга Рюрика Ефанды. Куда-то вела за руку и говорила : 'Рюрик не вечен. Возьмешь меня в жены, хёвдинг, сядешь вместо него в Новгороде, без лукавства'. И умопомрачительный поцелуй. А он назвал ее Екатериной. Ефанда засмеялась, вновь поцеловала. 'Иди на Царьград, прибей щит во славу Руси к его воротам',- были ее последние слова.

Глубокой ночью, когда почти уже все спали, поднялось волнение. Пряжкин больше не медлил. Как и было обговорено, тихо пробрался на корму, сгреб всю комиссарскую одежду вместе с оружием, выбросил за борт. Грановский стоял за его спиной. К нему подошел юный помощник капитана Сёма. Все его называли Сёмгой.

-Я всё видел, зачем вы это сделали?

Один револьвер парикмахер все же спрятал в палубный ящик, на всякий случай и теперь, как ему показалось, он настал. Но Грановский остановил Пряжкина, обнял юнгу за плечи:

-Игра продолжается. Вот будет весело, когда проснутся, а одежды нет. Все же почти голые!

-Не держите меня за идиота,- высвободился Сёма. -Вы что-то задумали, но я вас не выдам. Вообще, сразу заметил, что вы не такие пьяные, как эти комиссары.

Перед рассветом прошли Балаклаву, Казачью и Камышовую бухты, впереди показался Севастополь. Народ начал просыпаться и задавать одинаковые вопросы: 'Где мы? Куда плывем?' Когда узнавали, что под Севастополем, хватались за головы, стонали: 'Пить надо определенно меньше'.

-А где наша одежда?!- размахивая чужими полосатыми трусами до колен, вопросил Пряжкин.- У меня там документы, а у Янберга секретное предписание в Севастопольский ревком.

Ему, разумеется, подыграл Грановский, который изобразил крайнее отчаяние. Сёма незаметно показал ему большой палец, подмигнул. На корабле началась паника. Кричали, что расстреляют капитана Свойского, а посудину затопят. На что тот резонно отвечал: когда поднялся шторм, он-де пытался разбудить комиссаров, но те даже глаз не приоткрыли, вот кожанки с документами и смыло. Сам же он спасти амуницию не мог- держал штурвал, юнга убирал парус. 'Так что сами, товарищи, и расхлебывайте, а я тут ни при чем'.