Читать «Спасибо! Посвящается тем, кто изменил наши жизни (сборник)» онлайн - страница 49

03.06.2009 (…) Иногда думаю: зачем? есть ли в страдании смысл? Потом опоминаюсь: все по воле Его. Терпеть и терпеть. При этом не думайте – я много веселилась (не могу без этого). Если перестану – значит, веселюсь уже в другом месте… На прощальном вечере в Калифорнии вспоминали фольклор 70–80-х годов: садистские стишки и все, что к ним примыкает. Я хохотала до слез. Там каждое слово – наповал! Во что вылилась эта вся совковая риторика, эта военная тема и рвотный рефлекс от «соплей в сиропе»! Это же только подумать! (…) Во время позавчерашней вечеринки всплыл харьковский стишок на тему Есенина «Ты жива еще, моя старушка…». Этот стих всегда мне казался уязвимым. Ну – кто так маме своей напишет?.. Типа – ну, жива, и ступай себе с Богом… Удивляло меня в нем что-то. И вот харьковский вариант:

Ты пишешь мне, что ты сломала ногу,А я пишу: «Купи себе костыль».И выходи почаще на дорогу,Чтоб задавил тебя большой автомобиль.

Добрый совет любящего сына, короче. Как вся жизнь. В аэропорту Сан-Франциско аукнулось. Пристала ко мне тетка, чтоб я сумку с компом в багаж сдала. Ну – мы отбились. Довольно легко. И потом я тихо говорю (по-русски): «…Чтоб задавил тебя большой автомобиль…» Детского счастья хватило на полполета!

(…) И еще – от той волны неприязни очень хочется почувствовать, что есть на свете добро, тепло, обращенное ко мне. Ваша Б. Л.

6.06.2009. Дорогой Н. Н.! Какое счастье – получилось! Обидно было вчера, что из последних сил написала одно письмо – огромное и достаточно занимательное – и пустота! Но! Это было правильно! Я в конце письма написала: не знаю, стоит ли отправлять и смогу ли отправить. Вот судьба и решила: не стоит. Потому что грустными мыслями делиться немилосердно. Нечестно по отношению к друзьям. И все, как всегда, правильно. Мне сейчас намного легче. ВЕДЬ Я В ЧЕХИИ!!!! Понимаете? Это для меня настолько много значит – как живая вода! Сразу после завтрака пошла в книжный – накупила кучу (КУЧУ!!!!) книг, еле донесла. Там еще пообщалась с продавцами, они мне кое-что присоветовали. А вчера перед сном попили чешского пивечка. Душа ублажена. Если все меня бросят, переселюсь в Чехию, на Мораву (мне тут сказали, что у меня моравский акцент – смешно!), и буду тихо доживать свои дни в покое драгоценной чешской земли. (Мечты, конечно, я же пока на это не наторговала книгами своими, увы.) И еще маячит Москва впереди. Со всем и всеми, что там МОЕ. Это тоже греет душу. Они у меня там, в Америке, все силы забрали. Но я потихоньку восстанавливаюсь. Все будет хорошо. Сейчас книгонаркоманка похвастается Вам (знаете, прямо дрожу от счастья), каких поэтов я купила (потом буду понемножку Вам кусочки присылать – глянула и обомлела от красоты!) – Ян Неруда, Карел Маха, Иржи Ортен, Карел Эрбен! Это непереводимые авторы. Только, и только подлинник! Перевод – это как взять сгущенку, подкрасить морковным соком и сказать: вот настоящий мед, даже лучше. Ничего – я жива. Знаете, просто когда живешь в обстановке сильной нелюбви, теряешься. А Чехия – сама доброта. И ОНА знает мою любовь к ней (кровную – ОНА ведь родина моего сына!). Потому и отвечает мне любовью! Я ее ощущаю каждой клеткой. (В ужасе вспомнила, что так же точно Цветаева писала о Чехии: «родина моего сына», но менять не буду, пусть.) Спасибо Вам, что Вы мысленно со мной. Это очень и очень держит. Как я смогу Вам отплатить за это? Я не знаю даже, смогу ли когда-нибудь? Ваша Б. Л.