Читать «Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт» онлайн - страница 856
Владислав Олегович Савин
Адмирал Юмашев Иван Степанович останется жив. Но в тот день, едва очнувшись и спросив о ходе сражения, он думал, не будет ли лучше лично для него, если в Москве услышат, что он погиб в этом бою, «мертвые сраму не имут»?
Потому что «Миоко» ушел. И не назад, к Японии, – а на север, к прикрываемому порту. Где кроме транспортов остались лишь два старика-«новика». «Ретивый» и «Ревностный», как назло, ушли к Совгавани, встречать конвой.
А ведь хорошо в него влепили! Замечены сильные пожары, и под конец стреляли лишь две башни из пяти. Но ни одна торпеда в него не попала, и большинство попаданий были фугасами, а пояс на «Миоко» сто миллиметров, броневая цитадель не пробита, то есть на плаву держится уверенно, и машины не пострадали. Хотя наверняка ослеп и оглох, все локаторы, дальномеры, и даже мачты с антеннами, снесло ко всем чертям – да и видно было, что в завершении боя он стреляет без центральной наводки, редко и неточно.
Но ушел он на север, к Маоке.
И проклятый туман все не рассеивался. То есть авиация пока оставалась вне игры.
Доктор настаивал: «Иван Степанович, немедленно на стол! Иначе не доживете».
И последней мыслью адмирала, перед тем как ему дали наркоз, было: «Интересно, а Лазарев на моем месте мог бы сыграть лучше?»
Хотят ли русские войны? Песня эта мне запомнилась, в Хабаровске из репродуктора услышал. Это же какая наша советская земля большая – столько ехали, эшелон не стоял почти, а края еще нет!
И верно политработники говорят: на такое богатство всегда желающие находились, пограбить! Уж сколько мы их закопали, за тысячу лет – а память коротка! Японцы как полвека назад со своих островов вылезли, так сразу от нас и Китая по куску откусили. И еще мечтали – показывали нам на политзанятиях карту, где к западу от Урала все к Германии закрашено, а к востоку Сибирь вся, к Японии, это самураи с Гитлером еще перед войной договорились нас поделить. Нет уже «тысячелетнего» Рейха, а япошки вот они! В двадцатом тут зверствовали, как фашистские каратели, деревни целиком вырезали, партизан наших, как Сергея Лазо, живыми сожгли. Ничего – за все после платить приходится, вот мы вас и за то расплатиться заставим сполна. И за Порт-Артур, и за Цусиму (книги, выданные по две штуки на батарею, уже прочли, что еще в дороге делать), и за Лазо, и за других героев, вами убитых!
Война для нас началась как-то буднично. Всем было ясно, зачем нас сюда через всю страну везли, и для чего политработники старались, рассказывая о зверствах японской военщины. Так что ждали с философским спокойствием – уж скорее бы – и чтоб наконец домой. Тем более что после Одера и Берлина японцы сильным противником не казались. Я так сначала даже не поверил, когда узнал, что у них основной противотанковый калибр, это 37, а максимальный (и встречающийся так же редко, как у немцев «ахт длинный»), 47! Это как же самураи собирались с нами воевать – после Халхин-Гола и научиться могли бы! Но если дураками оказались – их проблемы!
