Читать «Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт» онлайн - страница 836

С. – С рукопашкой понятно. Но все же, насколько правдива фраза из известного романа, что «японский солдат штыком владеет, как парикмахер бритвой»? И потому в ближнем бою весьма силен?

Т. – Ну вот по тому самому бою. Японцы там показали уровень, вполне приличный для линейной пехоты – с десяток приемов штыкового боя, вбитых в рефлексы. Вполне работает против такого же среднеподготовленного противника – немногих, но крепко заученных приемов, для такого боя достаточно, а реальная опасность только подстегивает бойца, добавляя ему адреналина. Ну и сам вид мчащейся на тебя толпы, ревущей «Банзай», на психику давит – кто прежде в бою не был, мог и испугаться, побежать, тут самураям полная лафа, догонять и в спину колоть!

Ну а мы до того минимум год отвоевали, от Днепра до Зеелова. И не на такое насмотрелись, и также до рефлексов усвоили, что надо не паниковать, а выполнять боевую задачу, «как учили». Ну, прет на участок, где наше звено, такая вот толпа. Так сначала ей навстречу летят по две-три лимонки от каждого из троих автоматчиков звена – при радиусе сплошного поражения в 6–7 метров два десятка убитых, или серьезно раненых, или контуженных взрывными волнами уже есть. За это время пулеметчик половину стопатронной ленты прицельно отстреляет – еще минус 8–10 самураев. Добежало метров на 15–20 два десятка японцев – мы к этому времени выпрыгнули из окопа и начали работать, как обучены: первая пара бьет короткими очередями, пулеметчик целит по скоплениям, напарник пулеметчика страхует его и прикрывает нам тыл, выбивает тех, кто пытается зайти сбоку-сзади. До дистанции штыка добежал десяток – это если самураям повезло. А дальше мы привыкли работать вместе, разделив сектора, у японцев же групповая тактика отсутствовала напрочь, толпой наваливались, мешая друг другу. Ну и у нас более удобное оружие, намного большая мышечная масса – очень важное преимущество в штыковом бою! – и поставленный навык боя с не умеющим работать в группе противником. А еще из-за наших спин бьют пулемет и автомат второй пары. Так что десяток японцев заканчивался очень быстро.

Конечно, на практике было сложнее: где-то японцев перебили сразу и почти без потерь, а где-то завязалась такая свалка, что в рукопашной дрались все, даже ПК били как дубинами, или же на очищенные участки, где оставили одно-два звена, отправив остальные на подмогу в самые жаркие места, вдруг вываливались из тумана отставшие или заблудившиеся японцы.

У моего звена поначалу бой шел по той схеме, которую я вам описал, – а потом мы пошли на помощь ребятам, дравшимся на центральном участке обороны, там было жарче всего. Тогда и погиб наш взводный – его убил выстрелом из пистолета какой-то унтер. Это там случилось, в бою на высотах, а не на берегу, как отчего-то в наградном представлении ошибочно записали. Я и принял командование взводом, строго по Боевому уставу, не совершая никаких великих подвигов, как это иногда показывают в кино. Как положено, рявкнул: «Взвод, слушай мою команду! Первое звено в линии, второе в прикрытие». Это значит, что первое звено в каждом отделении работает на линии боевого соприкосновения, второе прикрывает огнем – эта схема, хорошо отработанная на тренировках, позволяет наиболее полно использовать наше преимущество в автоматическом оружии. Через минуту приказал поменяться, чтобы давать ребятам передышку. Вот так мы и давили их, как ножи мясорубки режут мясо, проталкивая через решетку фарш.