Читать «Союз нерушимый: Союз нерушимый. Страна мечты. Восточный фронт» онлайн - страница 122

Короче, прилетели в Борисполь под Киевом, отметились, продаттестаты получили, взаимодействие с местными установили. Спрашиваю у тамошнего главного, тоже майора – а как у вас тут с бандеровщиной? Вылазки были?

– Да нет никаких, вы что? Хотя контингент оттуда доверия не внушает. У нас же только что призыв прошел – согласно приказу, народ оттуда брать в части, там стоящие, запрещено, вот и везут сюда. В Россию дальше – да еще и эти не все русский язык знают, говорят на каком-то суржике. Нет, в воздушной армии таких нету, у нас даже в наземный состав люди более технически грамотные нужны. Что подозрительным кажется – а говорил мне друг из гарнизона, там среди призывников откровенных валенков много, без образования совсем, – но есть и такие, кто лишь притворяются, а сами себе на уме, зачем?

Были у нас и документы «для внешнего использования», чтобы СМЕРШ лишний раз не светить. В «Националь» вселились без трудностей, все ж в этом времени защитники Отечества и в большем уважении, и по зарплате, чем в позднейшие времена. Летчики выделили автомобиль «додж» и самолетную рацию, предупредив, что у них будет вестись постоянная вахта на прием на этой волне, «так что, если нужна помощь, вызывайте». Еще Валька внаглую протащил из Берлина подобранный и неучтенный нигде пулемет МГ-42 и полный сидор патронов к нему, сказав, что огневой мощи слишком много не бывает. Кому-то из ребят выпадало ночью дежурить в машине – а так первую ночь один постоянно бдил, следя, не подкрадываются ли к номеру Анечки убивцы, также мы смотрели, чтобы и днем в отсутствие хозяйки никто не лез к ее вещам, а еще болтались по городу, знакомясь с будущим театром действий, если придется все ж воевать – карту, понятно, заучили все, но общая обстановка?

Что-то все же витало, неуловимое, но неприятное. Обилие вывесок, плакатов, указателей – на украинском, хотя и русский текст рядом всегда присутствовал. Шипение в спину «кляты москали», ясно услышанное мной однажды на колхозном рынке. Желто-блакитные цвета в самых неожиданных местах: например, желтая дверь посреди синей стены, причем краска довольно свежая. Или даже не флажки, а двухцветные мазки на стенах. И взгляды несколько раз, с ненавистью, как через прицел – на войне привыкаешь это чувствовать очень хорошо. В то же время нельзя было сказать, что Киев был нам враждебен – эти проявления были все же редкостью на общем устало-равнодушном фоне. И разрушений в нем было не так уж много, если сравнивать с Берлином.

Рацию в «додже» возили еще и потому, что таскать ее было трудно – сама по себе не сильно крупнее «северка», но аккумулятор тяжелый, так что проще было прицепить к автомобильному. И потому возле нее круглосуточно бдил кто-то из нас, ну а с остальными у него связь была по нашим, живым еще, портативным гарнитурам из двадцать первого века. Чтобы не привлекать внимания посторонних (а то еще примут за неизвестно чьих шпионов, объясняйся после в комендатуре), Валька придумал «дежурному» надевать летчицкий шлем – вполне допустимое нарушение уставной формы одежды. К вахтам не привлекали лишь Лючию – которая взяла на себя все хозяйственные хлопоты. Она уже довольно сносно говорила по-русски, – а на рынке утром второго дня ее приняли за одесситку: «Девушка, у вас такой характер и акцент». И еще она донимала меня вопросами, «а что это я вижу такое» – Киев был для нее первым советским городом. Но одну ее я по улицам бродить не отпускал, мало ли что.