Читать «Солоневич» онлайн - страница 314

Иван писал сыну 19 октября 1950 года: «Сориано, конечно, дыра, но очень хорошая дыра. Чудесный воздух, тишина. Нашли для нас две квартиры и жду Рутику, чтобы решить, — в которую. Мы стоим у какого-то порога. Нужно во что бы то ни стало сохранить бодрость духа. Мой сейчас совершенно бодр, и я внутренне так спокоен, как не было уже очень давно».

Настроение Солоневича заметно улучшилось, когда приехала Рутика. Она была неплохим поваром и на ферме взяла на себя обязанности по приготовлению пищи. Иногда по просьбе Рут Иван сопровождал её на автобусе в Монтевидео, чтобы жена могла сделать неотложные покупки. Неприхотливость мужа в быту Рут кое-как переносила. Переделывать его было поздно. Но она была молодой женщиной, имела свои представления о том, как должна выглядеть супруга известного русского писателя. Иван понимал её «резоны» и терпеливо сопровождал Рут, когда она посещала магазины дамской одежды. А потом — снова рабочие будни.

Финансовые проблемы, которые так досаждали Ивану в Аргентине, были почти полностью сняты, но не из-за повышения «рентабельности» газеты, а благодаря бескорыстной помощи бывшего русского офицера, монархиста, сына прославленного флотоводца — Вадима Степановича Макарова. Он обосновался в Соединённых Штатах, был успешным коммерсантом и, желая поддержать теоретика народного монархизма, ежемесячно переводил на его имя по 200 долларов.

Последний адрес Солоневичей в Уругвае — городок Атлантида, который расположен в часе езды автобусом от Монтевидео. Для Рут это курортное местечко было идеальным для жизни: «Мы переехали на побережье и сняли хороший маленький домик с садом. В пяти минутах ходьбы от дома было море». В то время Солоневичи уже хлопотали о переезде в Соединённые Штаты и по этой причине решили, что не будут заводить живности: жалко бросать. Несмотря на уговор, Иван Лукьянович «живность» всё-таки приобрёл. Однажды ранним утром он разбудил Рут и позвал её на крыльцо. У дома весело помахивал хвостиком чёрный как уголь щенок. Скорее всего, его подбросили соседи, решив, что «гринго» сжалятся над щенком и возьмут себе. Так и получилось. Пёс Мурза очень привязался к ним, и потом — после смерти Ивана Лукьяновича Рут, готовясь к отъезду в США, переправила его к тёте Вале на ферму.

В конце 1952 года Юрий и Инга, направлявшиеся из Аргентины в США на борту грузового судна «Alpacca», побывали в гостях у Ивана и Рут (судно сделало остановку на два дня в порту Монтевидео). Юрий поразился тому, как быстро за последние месяцы состарился его батька: «Физически — половина того, что было. Уже в Аргентине оставалось немного. Уругвай съел ещё килограммов пятнадцать. А 15 кг при его костях — это очень много. В его разговорах, а говорить с ним уже все последние годы можно было только о политике, было ещё больше злобы, ещё больше ненависти. Всё „постороннее“ просто перестало его интересовать. В его словах о Монархии была такая дикая сила, такая абсолютная уверенность, что даже я, монархист по религии, столбенел и казался себе неверным Фомою… Но от батьки, моего салтыковского бога, не осталось почти ничего. Ни футбола, ни Анатоля Франса, ни даже уже и „Кожаного Чулка“, который ещё в Аргентине лежал у него на ночном столике… Может быть, в подсознании уже было чувство, что времени осталось немного. Язва желудка — все думали, что это язва, — болезнь не для политического деятеля. Вот во что обошлась батьке „политика“».