Читать «Солоневич» онлайн - страница 133

Разумеется, газета не могла существовать без авторов «со стороны». Наиболее авторитетным пером «Голоса России» был монархист В. В. Шульгин. Иван напечатал серию его статей, в том числе «Государство рабочих и крестьян», «Помещики и капиталисты», «Советы трудящихся (ст. 3-я Сталинской конституции)». Шульгин обещал материалы на другие не менее актуальные темы — о еврействе, гитлеризме, младороссах… В письмах к нему Солоневич сетовал на недоброжелательное отношение части эмигрантов. Шульгин поделился собственным опытом:

«Многие [из них] неспособны к сантиментам, зато любят лягать по криво понятому лозунгу Ницше — „падающего подтолкни“. Среди нас — русских — всегда было невероятно много злости одного к другому. Памятуя это, я сам стараюсь не обращать никакого внимания на всю эту кампанию, которая ведётся, — стоит мне только пошевельнуться. Будут рвать и Вас, и тем более что полупомешанный от злости элемент очень легко подчиняется [бессознательно] внушениям тех, кому Вы объявили войну».

К корреспондентам газеты Иван относил Бориса Суворина. В одном из писем (сентябрь 1936 года) Солоневич отметил, что «Суворин уже появился на страницах „Голоса России“… Живёт в Париже и сильно бедствует, единственный, так сказать, платный сотрудник: надо помочь старику».

Свои услуги предлагали Солоневичу бедствующие журналисты-эмигранты. Иосиф Иосифович Колышко был до революции скандально известным фельетонистом. Он писал под псевдонимом «Баян» в либеральной газете «Русское слово». Писал и в другие газеты, под другими псевдонимами, и нередко «полемизировал» сам с собой, используя различные «маски». Находясь в апогее славы, он соперничал с королем фельетона Дорошевичем, получая максимальные по тем временам гонорары.

Славился «Баян» любовными похождениями, причём одно из них могло завершиться смертным приговором. В годы Первой мировой войны Колышко влюбился в немку, для встреч с которой тайно ездил в Стокгольм, давая себе отчёт, что подобная связь в военную пору чревата обвинением в шпионаже. Немка действительно была креатурой ведомства Вильгельма Николаи, главы германской разведки. Популярный журналист заинтересовал немцев неспроста. Они хотели привлечь Колышко для организации издания газеты, которая должна была проводить в России идею сепаратного мира.

Колышко, авантюрист по натуре, решил заработать на немцах, но проявил неосторожность и попал в поле зрения русской агентуры в Швеции. От расстрела его спасла Октябрьская революция. У новой власти претензий к Колышко не было, и он оказался на свободе. С большевиками фельетонист, однако, не «сработался». Он уехал в эмиграцию, сумев вывезти солидный капитал, с которым можно было начать новую жизнь. Но деньги были растрачены на несерьёзные коммерческие афёры, и в итоге Колышко оказался у разбитого корыта, на содержании женщины, последней поклонницы его таланта.