Читать «Сокровища Валькирии (Книга 3)» онлайн - страница 69

Лето в Сан-Франциско было сухое и знойное. И по вечерам, когда спадал жар солнца, тепло от нагретой земли становилось душным и нестерпимым для Мамонта. Единственной утехой в этом пекле был сильнейший медовый запах, источаемый разогретым липовым цветом. Нектар выпарялся сам, превращался в туман и оседал потом на листьях деревьев, отчего они становились блестящими и сладкими. В любое время суток, возвращаясь откуда-нибудь на виллу, в первую очередь Мамонт бежал к бассейну, скидывая на ходу одежду. Их было два - крытый зимний с подогревом воды и открытый летний, устроенный среди пальм, увитых орхидеями, и зарослей бамбука. Но и в тени голубая вода становилась горячей за день, и потому Дара распорядилась установить специальные холодильные агрегаты. С горем пополам температуру понизили до восьми градусов - еще не ледяная, но хорошо освежающая. От зноя плавился мозг, и только здесь, в холодной воде, Мамонт приходил в чувство. Если Дара возвращалась домой вместе с ним, то купались вместе, до синевы губ и ладоней, после чего выбирались на берег, стуча зубами, прыгали на одной ноге, чтобы вылить из ушей воду. Однажды после такого купания он убрел в заповедный уголок владений, построенный мечтательным Зелвой, забрался в грот и уснул. И впервые за время жизни в Новом Свете ощутил облегчение, избавление сразу от всего - ночной бессонницы, дневной жары и чувства неуютности на этой земле. С тех пор он уже не ночевал в доме, а иногда, вернувшись вечером, сразу же уходил сюда, и Дара приносила ему ужин. Он спал без постели, на голых камнях, подложив под голову травяную подушку. Здесь слышался только звон воды в искусственном ручье и пение птиц - музыка, под которую и следует жить человеку. В тот день Мамонт приехал домой из пустынного жаркого места к югу от Сан-Франциско, где приобрел большой участок земли, чтобы начать строительство энергетического комплекса по программе "Соларис". Человечеству в ближайшем будущем грозили не войны и не космические катаклизмы, а мощнейший энергетический кризис, способный обратить все это хрупкое мироустройство в полный хаос, пока, правда, не Великий. Программу "Соларис" разрабатывал сам Стратиг и потому, параллельно с иными уроками, поручил Мамонту создать экспериментальную лабораторию-полигон для отработки технологий получения энергии солнца, описанных в неведомой миру Книге Знаний - Весте. Сам принцип напоминал фотосинтез, только синтезировались световая и тепловая энергии солнца, превращаясь в порошок, внешне похожий на поваренную соль. Кофейная банка такого вещества, совершенно безопасного, способного храниться вечно, заменяла вагон ядерного топлива. В последний месяц Мамонт ездил на стройку почти ежедневно, поскольку был заинтересован в быстрейшем создании лаборатории: Стратиг пообещал отправить к нему сына Алешу, который сейчас был на реке Ура и проходил подготовку по программе "Соларис". Мамонт приехал с полигона, как обычно, искупался в бассейне и, выбравшись из воды, сел тут же за столик, на который Дара подала ужин. - Знаешь, милый, сегодня был странный звонок из российского консульства,сообщила она несколько озабоченно.- Мы с тобой приглашены на концерт, который устраивает консул в своем офисе. - Что же в этом странного?- он с удовольствием ел свинину с хреном, которую приходилось заказывать в одной из прибалтийских стран.- Скорее всего, внимание консула - благодарность за инвестиции, которые ты сделала в производство детского питания. Кстати, деньги еще не украли? - Пока не украли... Меня насторожило другое - сам концерт. В своих владениях они разговаривали только на русском языке. - Давай съездим, если позволяет время... А что в программе? - Я спросила... В программе - звучание гавайской гитары. - Это совсем не плохо! - Может, ты не знаешь,- медленно заговорила Дара.- Перед гибелью Вещего Зелвы было тоже что-то связано с гавайской гитарой. Будто бы объявили концерт... А потом его нашли со струной на шее. - Знакомого тебе мальчика Кристофера Фрича тоже нашли со струной на шее,вспомнил Мамонт.- Это же не значит, что нам никогда больше не услышать гавайскую гитару. Заодно я бы наконец познакомился с русским консулом. - Как скажешь, дорогой,- согласилась она.- Только прошу тебя, не уходи сегодня ночевать в грот. Мне отчего-то тревожно. Я чувствую, что я тебя теряю... Он рассмеялся, встал из-за стола и потуже стянул полотенце на бедрах. - Ты сейчас выглядишь не как всемогущая и всевидящая Дара. А как девочка Инга - милая и беспомощная. Ступай к зеркалу! Спокойной ночи! Мамонт пришел к своей пещере, но прежде чем лечь спать, сел на камень посередине ручья и опустил ноги в воду. Летний бассейн был закольцован с этим ручьем, и вода бежала приятная, прохладная. И все равно чего-то не хватало сегодня в этом кусочке Северного Урала. Он огляделся и внезапно сообразил - костра! Живого огня, несмотря на парное тепло, исходящее от земли. Он походил по парку, обломил несколько сухих сучков, оторвал два полузасохших листа с пальмы - с топливом во владениях было трудновато. И все-таки запалил маленький костерок у воды. А когда он разгорелся и отразился в ручье розовыми брызгами. Мамонт с радостной печалью вспомнил, что сегодня день Ивана Купалы - праздник сочетания двух стихий, двух начал - огня и воды. Он сел у костра, обхватил руками колени и, сжавшись, стал смотреть на угасающее пламя. Конечно, можно было бы сходить на виллу и принести что-нибудь деревянное, чтобы хватило хоть до полуночи. А ведь надо бы до утра жечь костер и купаться, как это было в юности на реке Вятке. Он хотел дождаться, когда погаснет последний язычок, и уйти в грот, но чья-то рука опустила в костер большой пучок тонкого хвороста. Он вспыхнул, и Мамонт поднял глаза вслед за пламенем... По ту сторону огня стояла Валькирия. Горячий воздух вздымал волосы, создавая ощущение ее полета. Он смотрел и боялся, что видение исчезнет, как только прогорит хворост и упадет пламя. А оно не падало, напротив, поднималось выше, освещая теперь весь заповедный уголок. Валькирия не исчезала... Тогда он подумал, что все это - сон. И чтобы проснуться, сунул руку в огонь. И почувствовал ею палящую боль. Валькирия же вышла из-за пламени и медленно опустилась перед ним на колени. Потом взяла опаленную руку и надела на пальцы золотой гребень...