Читать «Сокровища ангуонов» онлайн - страница 4

Хо, сдвинуть! Этот самый идол из ноздреватого гранита так глубоко сидел в земле, будто из нее вырос. Интересно, если все спрятанные идолы такие же, то откуда служители храма Благоденствия набрали столько золота?

— Откуда? Вот, скажем, тот же Чуркин. Впрочем, оставим в покое золотые мешки господина Чуркина, здесь все ясно… Ты никогда не наблюдал за работой пчелы? Летит она и несет капельку нектара. Одна капелька да другая капелька — и в результате полные соты ароматного меда. Так и ангуоны. А прибирали этот «мед» служители храмов и лепили из него богов, — словом, свято и богато!

Вполне резонно заключив, что наш каменный идол — точная копия своих золотых собратьев, я тщательно срисовал его в свою тетрадь, поместив его в центре плана Веданы. Отец был в восхищении и заявил, что я наделен редкой способностью к прозорливой догадке, так необходимой в археологических изысканиях. Умел восхищаться мой добрый отец… Теперь-то мне совершенно ясно, что мои способности были более чем скромными: археологом я так и не стал.

Рисовать же я любил по-настоящему. Наверное, это было унаследовано мной от покойной матери, талантливой художницы. У меня до сих пор сохранились некоторые из ее акварелей. Знатоки утверждают, что в этих акварелях чувствуется левитановская сила. Быть может, мне довелось бы увидеть картины своей матери в Третьяковской галерее, если бы не шальная пуля интервента.

Отец, со своей стороны, не скупился на сюжеты для моих рисунков, и я, сам того не сознавая, довольно удачно иллюстрировал его устные повести. Жаль, что в свое время я не догадался записать их; наверное, получилась бы очень интересная книжка. Во всяком случае, перелистывая тетрадь со своими рисунками, я и сейчас отчетливо вижу все то, о чем рассказывал он. Вот древний храм Благоденствия с обомшелыми стенами, каменоломни Керуна, а на другой странице — вождь восставших стрелков из лука в небрежно накинутой мантии, трофейной мантии верховного кармелина… Больше всего мне нравился этот рисунок, портрет моего отца. Я нарисовал его во весь рост. Одежда царей очень шла этому большому сильному человеку, ниспадала к ногам живописными волнами. Отец пришел в неописуемый восторг.

— О юноша! — вскричал он и, отстранив тетрадь на вытянутой руке, долго рассматривал свое изображение, цокая языком и одобрительно покачивая головой.

Сходство было в самом деле поразительное, хотя, по всей вероятности, и случайное. Даже сейчас, много лет спустя, я вижу своего отца именно таким, каким изобразил его в тревожное время моего детства. Высокий лоб, откинутые назад волосы, глубокая складка между темными круто изогнутыми бровями. Одна бровь чуть приподнята, в левом уголке рта притаилась скупая улыбка. Теперь я понимаю, чему улыбался мой старый добрый отец. Старый… Да, ему было бы сейчас девяносто два года.

КАМЕННАЯ ГРОБНИЦА

Я решил во что бы то ни стало найти золотых идолов или, на худой конец, дюжину золотых рыбок.

Эти рыбки не умели говорить и приносить бедным людям счастье. Они не гуляли в синем море. Они украшали воротники «детей бога» и олицетворяли власть, ограниченную лишь властью верховного кармелина.