Читать «Сокровища ангуонов» онлайн - страница 25

Отец ходил по комнате, заложив за спину руки, скрипели половицы под его ногами. «Трус, трус», — на разные лады выговаривали половицы. «Трус, трус», — противно попискивала на окне прошлогодняя оклейка.

Теперь на Матросской хоть не показывайся. Если раньше там говорили обо мне: «Тот, у которого убили мать», то теперь будут говорить: «Тот, у которого отец предатель и трус». Откуда свалились на меня эти страшные слова? Ведь каких-нибудь полчаса назад я с восхищением смотрел на своего отца, радовался каждой его реплике. И вдруг я увидел, что отец испугался, испугался сильно. Я был мальчишкой, и сердце у меня было как у всех мальчишек — оно не признавало компромиссов.

Половицы перестали скрипеть, лишь ветер чуть слышно сипел в щелях рамы. Отец положил мне на голову руку:

— Выше нос, Климка! Не время предаваться грустным размышлениям. Кстати, и времени у нас с тобой слишком мало. Подай-ка мне вон ту зеленую папку. Ну чего же ты? А… презираешь меня за опрометчивое согласие отправиться в экспедицию? Похвально.

Я не шелохнулся, ничего не ответил ему. Он сам достал с полки папку, бросил ее на стол, задернул занавеску на окне и сел, вытянув ноги. Так он сидел некоторое время, разглядывал порыжевшие носки своих ботинок, потом склонился над столом и начал перебирать бумаги. Я потихоньку следил за ним. Пламя свечи вздрагивало, на щеке отца прыгали тени, и от этого казалось, что щека жила своей самостоятельной жизнью. Отец, как прежде, спокойно и деловито занимался своими археографическими делами, будто и не приходил белогвардеец, не говорил льстивых слов и не угрожал.

— Иди сюда, Клим, — сказал он по обыкновению ровно и мягко. Я подошел и остановился у стола. — Вот так, теперь переговорим как мужчина с мужчиной. Эту папку мы возьмем с собой. В ней карта и необходимые чертежи, которых может не оказаться у нашего предупредительного начальника экспедиции… Постой, ты плачешь?

— Нет… я… мне…

— Ну, что же ты? Договаривай, отчего тебе стало стыдно за своего отца? — он читал мои мысли, он знал, что творилось в моем мальчишеском сердце. — Молчишь? Тогда я сам скажу тебе: ты считаешь, что я, спасая свою шкуру, решился на предательство. Так тебя следует понимать? Быть может, я трус?

— Нет… — с трудом выдавил я, но отец смотрел на меня и видел, что я говорю неправду. И тогда я добавил чуть слышно: — Немножко, когда он сказал, что возьмет меня в экспедицию…

Наступила неловкая пауза. Я ждал, что скажет он. Начнет оправдываться передо мной, перед своим сыном, с которым еще совсем недавно разговаривал, как с ребенком, который не был способен разобраться в круговороте событий, который, как слепой щенок, тычется из угла в угол?.. Отец не стал оправдываться.

— Ты не лишен наблюдательности, мой мальчик, сказал он ласково, с какой-то обнаженной откровенностью, — я действительно в тот момент немного струхнул.