Читать «Сойка-пересмешница ги-3» онлайн - страница 181

Мне отчаянно нужна помощь в решении этой головоломки, вот только все, кому я доверяла, мертвы. Цинна. Боггс. Финник. Прим. Есть Пит, но он не может ничего, кроме как строить предположения, да и в любом случае: кто знает наверняка, в каком состоянии его рассудок? В таком случае, остаётся только Гейл. Он далеко, но даже будь он рядом со мной, могла ли я положиться на него? Что я могла сказать, как сформулировать, не упоминая, что это его мина убила Прим. Невероятность этой мысли больше, чем что-либо другое, убеждает, что Сноу, должно быть, лгал.

В конечном счёте, есть только один человек, к которому можно обратиться, кто может знать, что произошло, и всё ещё оставаться на моей стороне. Рискованно поднимать эту тему при всех. Но наряду с тем, что я допускаю, что Хеймитч мог рисковать моей жизнью на арене, я всё же не думаю, что он бы сдал меня Койн. Независимо от того, какие проблемы могут возникать между нами, мы предпочитаем разрешать наши разногласия один на один.

Я быстро поднимаюсь с кафельного пола, распахиваю дверь и иду через холл к его комнате. Когда мой стук остаётся безответным, я толкаю дверь внутрь. Фу! Просто поразительно, с какой скоростью он способен захламить пространство. Тарелки с объедками, разбитые бутылки из-под ликёра и куски разломанной во время пьяного буйства мебели разбросаны по его жилищу. Немытый и нечёсаный, он валяется в бессознательном состоянии на кровати на спутанных в узел простынях.

— Хеймитч, — зову я и трясу его за ногу. Разумеется, этого мало. Но я делаю ещё несколько попыток, прежде чем выплеснуть ему в лицо кувшин с водой. Шумно ловя воздух, он приходит в себя, начиная вслепую рубить воздух своим ножом. По-видимому, окончание правления Сноу не равносильно окончанию его террора.

— А, это ты, — говорит он. По его голосу я понимаю, что он всё ещё пьян.

— Хеймитч, — начинаю я.

— Вы только послушайте. Сойка-пересмешница обрела свой голос, — хохочет он. — Ну что ж, Плутарх будет счастлив. — Он делает большой глоток из бутылки. — Почему я насквозь мокрый?

Я неуклюже роняю кувшин в кучу грязного белья за моей спиной.

— Мне нужна твоя помощь, — говорю я.

Отрыжка Хеймитча наполняет воздух парами белого ликёра. — Что такое, дорогуша? Опять проблемы с мальчиками?

Не знаю почему, но это ранит меня так, как Хеймитчу редко удаётся. Должно быть, это отражается на моём лице, потому что даже в состоянии опьянения, он пытается отыграть назад. — Ладно, не смешно. — Я уже у двери. — Не смешно! Вернись!

По глухому стуку, с которым его туша свалилась на пол, я понимаю, что он пытался пойти за мной, но это уже бессмысленно