Читать «Совершенно правдивые истории об охоте и рыбалке в Колымской тайге и Охотском море» онлайн - страница 17

— Так, куда конкретно едем и не пора ли перекусить? — спросил Пономарев.

— Доедем пока до Талой, а там посмотрим, на Арарат или на Буюнду, а перекусить только на Талой, привыкай, Михалыч — ответил Синегоров, подумав: «Знаем мы эти «перекусить».

«Закусить» называется, а как закусил так и продолжил.» Казимир поворочался, устраиваясь, и сказал:

— Это так, я уже привык за десять лет. Если перекусить, то на ходу кусок хлеба.

— А если целый день ехать? — не унимался Михалыч.

— Остановимся возле речки или ручья, костер, лапша корейская и чай.

— И все? — удивился Пономарев.

— Еще по куску сала, — улыбнулся Синегоров.

— Чай без сахара, — добавил сурово Казимир.

— Ну, вы звери, — проворчал Пономарев.

— Точно так сказал Горанин, — засмеялся Синегоров, — когда первый раз со мной поехал. Но ему в порядке исключения, как заслуженному дорожнику России, пошли навстречу.

— Это как? — спросил Сурков, не отрывая взгляда от неровной дороги.

— Ну как — сто грамм и все, — сурово ответил Синегоров. Пономарев печально молчал.

Уток на лужах и озерцах вдоль дороги на попалось и поэтому до Талой доехали быстро и без приключений. Только на Тальском перевале Пономарев попросил остановиться. Вышли из машины и все посмотрели вниз.

— Красота неописуемая, — сказал Синегоров, — мы всегда здесь останавливаемся, Серега Попов любил в этом месте в движке покопаться, что-нибудь подрегулировать и подтянуть, особенно зимой и в пургу.

— Не такая уж и красота, — возразил Пономарев. — Есть места и покрасивее.

— Конечно, — согласился Синегоров. — Перевалы Жаркий, Ух ты, Подумай.

— Это что, названия такие? — удивился Толик.

— Ну да, увидишь еще и ужаснешься, — ответил Синегоров.

Пономарев задумчиво и мрачно смотрел вниз. Синегоров знал, что однажды зимой, очень давно, Михалыч кувыркался с этого перевала на своем УАЗике. Очень повезло ему, что снега тогда было очень много. Вспоминать об этом особо не любил и никому не рассказывал. Синегоров вспомнил, что он и сам тут неподалеку переворачивался с Поповым. До Талой оставалось 12 километров и доехали быстро. Талая была знаменита своими горячими целебными источниками и исправительно-трудовой колонией. Так и существовали. Два в одном, курорт и ИТК. Особенно любили отдыхать и лечиться на Талой жители Чукотки. Для них это был Юг. Они подолгу стояли у громадных лиственниц и рассматривали их, любили ходить по теплым подземным переходам, которые связывали все здания курорта, а больше любили купаться в бассейне. Синегорову же нравились контрастные ванны. Это два больших чана, на разделяющей их стенке лесенка с обеих сторон. В одном чане почти кипяток, в другом ледяная вода. Мгновенно окоченев в холодной воде, по лесенке перебираешься в другой чан. Сразу кипяток не ощущается, но затем быстро-быстро перелетаешь в холодный чан, а оттуда назад. И так несколько раз, пока не перестанешь ощущать, где уже находишься.

В поселке подъехали сразу к гостинице Горанина. Там уже знали, что подъедет Синегоров с друзьями, Горанин по телефону предупредил. Синегоров занялся кухней, поставил греться чай и осмотрел выгруженные продукты. Михалыч с Казимиром о чем-то оживленно разговаривали в гостиной комнате, Толик занимался машиной. Приготовив ужин, Синегоров позвал всех за стол. Не торопясь поужинали. Подошли Есаул и Чепураев, прослышавшие, что приехали Синегоров с Казимиром. Засиделись допоздна, вспоминая различные приключения.