Читать «Собрание сочинений. Т. 10. Жерминаль» онлайн - страница 232

— Смотрите! Смотрите! Кот на крыше! Ловите кота! Ловите!

Осаждавшие заметили Мегра на крыше амбара. Лихорадочное возбуждение придало грузному лавочнику ловкость, он проворно взобрался по трельяжу, безжалостно переломав деревянные планки; потом распластался на черепичной крыше и пополз, пытаясь добраться до окна. Но крыша была с крутым скатом, толстый живот мешал лавочнику; цепляясь за черепицы, он сорвал себе ногти. И все же он дополз бы до конька крыши, если б его не стала бить дрожь от страха, что в него будут швырять камни. Толпа, которую он потерял из виду, кричала внизу:

— Ловите кота! Ловите! Свернуть ему шею!

И сразу его руки потеряли точку опоры, Мегра сорвался, как шар, покатился вниз, подпрыгнул на водосточной трубе, упал на гребень стены, отделявшей его дом от директорского, и так неудачно, что покатился в сторону улицы, полетел на мостовую и раскроил себе череп о каменную тумбу. Из головы брызнул мозг. Мегра был мертв. Вверху бледным затуманенным пятном вырисовывалось в окне лицо его жены, — она по-прежнему смотрела вниз.

Сперва все были ошеломлены. Этьен остановился, топор выпал у него из рук. Маэ, Левак, да и все остальные, позабыв о лавке, смотрели на стену, во которое медленно стекала струйка крови. Смолкли кошен. На улице, окутанной сумраком, вдруг настала мертвая тишина.

Но тотчас толпа опять завыла. Сбежались женщины, опьяненные пролившейся кровью.

— Так, значит, бог правду видит! Послал подлещу смерть! Кончено! Кончено!

Они окружила еще теплый труп, они хохотали, вскрикивали ругательства и насмешки, называли свинячьей башкой его разбитую голову и осыпали мертвеца бранью, изливая накопившиеся жестокие обиды за свою горькую голодную жизнь.

— Я тебе должна шестьдесят франков, — вот теперь и получай должок, вор проклятый в исступлении кричала Маэ. — Больше не будешь выгонять меня из лавки… Постой, постой, надо тебя угостить, чтобы ты еще больше растолстел…

Она обеими дохами поскребла землю и, наорав две пригоршни грязи, затолкала ее в рот мертвецу.

— На, ешь, проклятый! Ты нас жрал, а теперь землю жри!

Оскорбления сыпалась градом, а мертвец лежал недвижно на спине, устремив застывший взгляд выпуклых глаз в беспредельное темнеющее небо. Земля, забившая ему рот, была отплатой — ведь он отказывал в хлебе голодным. Кроме земли, ему больше ничего есть не придется. Не принесло ему счастья то, что он морил голодом бедняков.

Но женщинам мало было этой мести. Они кружили вокруг, как волчицы, и словно обнюхивали труп. Каждая старалась придумать издевательстве пострашнее, посвирепее, чтобы облегчить сердце.

И вот послышался пронзительный голос Горелой:

— Надо его, кота блудливого, выхолостить.

— Верно, верно! Кот поганый! Сколько он наблудил, сволочь этакая!

Мукетта бросилась к нему, стащила с него штаны, стащила исподнее, жена Левака подняла его ноги. Тогда Горелая своими старческими, иссохшими руками ухватила мертвую мужскую плоть и, напрягая в отчаянном усилии худую спилу, дернула изо всей силы, так что хрустнули суставы ее ширококостных рук, Дряблые складки кожи не поддались, пришлось их отдирать, и, наконец, старуха оторвала мохнатый кровавый комок и с торжествующим, смехом замахала им: