Читать «Собрание сочинений в шести томах. Том 4. Книги стихов» онлайн - страница 17

Когда по горным склонам шла

Горячей каменной тропою.

И, прежде небо отражавшим, водам

Пестрят широкие плащи.

В подводном царстве и луга, и нивы,

А струи вольные поют, поют,

На взбухших ветках лопаются сливы,

И травы легшие гниют.

И сквозь густую водяную сетку

Я вижу милое твое лицо,

Притихший парк, китайскую беседку

И дома круглое крыльцо.

1915

Как невеста, получаю

Каждый вечер по письму,

Поздно ночью отвечаю

Другу моему:

«Я гощу у смерти белой

По дороге в тьму.

Зла, мой ласковый, не делай

В мире никому».

И стоит звезда большая

Между двух стволов,

Так спокойно обещая

Исполненье снов.

1915

Божий Ангел, зимним утром

Тайно обручивший нас,

С нашей жизни беспечальной

Глаз не сводит потемневших.

Оттого мы любим небо,

Тонкий воздух, свежий ветер

И чернеющие ветки

За оградою чугунной.

Оттого мы любим строгий,

Многоводный, темный город,

4 Эах. 870

Ведь где-то есть простая жизнь и свет,

Прозрачный, теплый и веселый...

Там с девушкой через забор сосед

Под вечер говорит, и слышат только пчелы

Нежнейшую из всех бесед.

А мы живем торжественно и трудно

И чтим обряды наших горьких встреч,

Когда с налету ветер безрассудный

Чуть начатую обрывает речь.

Но ни на что не променяем пышный

Гранитный город славы и беды,

Широких рек сияющие льды,

Бессолнечные, мрачные сады

И голос Музы еле слышный.

1915

Подошла. Я волненья не выдал,

Равнодушно глядя в окно.

И разлуки наши любим,

И часы недолгих встреч.

1914

Села, словно фарфоровый идол,

В позе, выбранной ею давно.

Быть веселой — привычное дело,

Быть внимательной — это трудней...

Или томная лень одолела

После мартовских пряных ночей?

Утомительный гул разговоров,

Желтой люстры безжизненный зной,

И мельканье искусных проборов

Над приподнятой легкой рукой.

Улыбнулся опять собеседник

И с надеждой глядит на нее...

Мой счастливый, богатый наследник,

Ты прочти завещанье мое.

1914

ПОБЕГ

О.А. Кузьминой-Караваевой

«Нам бы только до взморья добраться,

Дорогая моя!» — «Молчи...»

И по лестнице стали спускаться,

Задыхаясь, искали ключи.

Мимо зданий, где мы когда-то

Танцовали, пили вино,

Мимо белых колонн Сената,

Туда, где темно, темно.

«Что ты делаешь, ты безумный!» -

«Нет, я только тебя люблю!

Этот ветер — широкий и шумный,

Будет весело кораблю!»

Горло тесно ужасом сжато,

Нас в потемках принял челнок...

Крепкий запах морского каната

Задрожавшие ноздри обжег.

«Скажи, ты знаешь наверно:

Я не сплю? Так бывает во сне...»

Только весла плескались мерно

По тяжелой невской волне.

А черное небо светало,

Нас окликнул кто-то с моста,

Я руками обеими сжала

На груди цепочку креста.

Обессиленную, на руках ты,

Словно девочку, внес меня,

Чтоб на палубе белой яхты

Встретить свет нетленного дня.

1914

О тебе вспоминаю я редко

И твоей не пленяюсь судьбой,

Но с души не стирается метка

Незначительной встречи с тобой.

Красный дом твой нарочно миную,

Красный дом твой над мутной рекой,

Но я знаю, что горько волную

Твой пронизанный солнцем покой.

Пусть не ты над моими устами

Наклонялся, моля о любви,

Пусть не ты золотыми стихами

Обессмертил томленья мои —

Я над будущим тайно колдую,

Если вечер совсем голубой,

И предчувствую встречу вторую,

Неизбежную встречу с тобой.

1913

ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ СТАТУЯ