Читать «Собрание сочинений в трех томах. Том третий» онлайн - страница 16

2

Уж шесть недель гулял солдат наш,    Весь в серое одет, Была легка его походка,    Он не был грустен, нет, Но не видал я, чтоб глядели    Так пристально на свет. Я никогда не знал, что может    Так пристальным быть взор, Впиваясь в узкую полоску,    В тот голубой узор, Что, узники, зовем мы небом    И в чем наш весь простор. Он не ломал с тоскою руки,    Как те, в ком мало сил И кто в Отчаяньи Надежду    Безумно оживил, — Нет, только он глядел на солнце    И жадно воздух пил. Не плакал он, ломая руки,    О том, что суждено, Но только утро пил, как будто    Целительно оно. О, жадно, жадно пил он солнце,    Как светлое вино! С другими душами чистилищ,    В другом кольце, вперед, Я шел, — и каждый, кто терзался,    Про свой не помнил гнет, Но мы за тем следили тупо,    Кого веревка ждет. И странно было знать, что мог он    Так весело шагать, И странно было, что глазами    Он должен свет впивать, И странно было знать, что должен    Такой он долг отдать. Цветут и дуб и вяз роскошно    Весеннею порой. Но страшно видеть столб позорный,    Что перевит змеей, — И, стар иль юн, но кто-то должен    Предел не выждать свой! Высок престол, и счастье трона    Всех манит и зовет, Но кто хотел бы, с крепкой петлей,    Взойти на эшафот И сквозь ошейник бросить взгляд свой    Последний в небосвод? Прекрасны пляски, звуки скрипок,    Любовь и Жизнь с Мечтой; Любить, плясать, под звуки лютни,    Толпою молодой; Но страшно — быстрою ногою —    Плясать над пустотой! И мы за ним с больным вниманьем    Следили, чуть дыша: Быть может, к каждому такой же    Конец ползет, спеша? Как знать, в какой нас Ад заманит    Незрячая душа. И наконец меж подсудимых    Он больше не ходил. Я знал: он в черной загородке,    В судебном зале был. Его лица я не увижу,    Как долго б я ни жил. Мы встретились, как в бурю, в море,    Погибшие суда. Без слов, без знака — что могли бы    Мы говорить тогда? Мы встретились не в ночь святую,    А в яркий день стыда. Тот и другой в глуши тюремной    Людской отбросок был, Нас мир, сорвавши с сердца, бросил,    И бог о нас забыл, И за железную решетку    Грех в тьму нас заманил.