Читать «Собрание сочинений в 25 томах. Том 9» онлайн - страница 5

— Больше с ней разговаривать не моги, слышал? Никогда. Ты, тетка Прасковья, будь покойна! Дружбу эту мы нарушим.

— Трепку бы дать ему! — посоветовала мать слепой.— Девочка жила тихо, никому не мешала, а теперь отойти от нее нельзя...

Когда Прасковья ушла, кузнец молча взял Евсея за руку, вывел его на двор и там спросил:

— Говори теперь толком — зачем ты пугал девчонку?

Голос  звучал негромко, но строго. Евсей струсил и быстро, заикаясь, стал оправдываться:

— Я — не пугал, я только так,— она всё жалуется: я, говорит, только черное вижу, а ты — всё... Я и стал говорить ей, что всё черное, чтобы она не завидовала... Я вовсе не пугал...

Он всхлипнул, чувствуя себя обиженным. Дядя Петр тихо засмеялся.

— Дурак! Ты бы подумал — ведь она всего три года как ослепла,— ведь не слепой она родилась, после оспы это у нее. Значит, помнит опа, что как светит. Экий ты глупый!

— Я не глупый,— она мне поверила! — возразил Евсей, вытирая глаза.

— Ну, ладно. Только ты не водись с ней... Слышишь?

— Не буду...

— А что плачешь — это ничего! Пусть думают, будто я тебя побил.

Кузнец толкнул Евсея в плечо и, усмехаясь, добавил:

— Жулики мы с тобой...

Тогда мальчуган ткнулся головой в бок ему, спрашивая дрожащим голосом:

— За что меня все обижают?

— Не знаю, сирота! — ответил дядя, подумав.

Обиды стали приносить мальчику едкое удовольствие, в нем туманно назревало убеждение, что он не такой, как все, потому его и обижают.

Село стояло на пригорке. За рекою тянулось топкое болото. Летом, после жарких дней, с топей поднимался лиловатый душный туман, а из-за мелкого леса всходила на небо красная луна. Болото дышало на село гнилым дыханием, посылало на людей тучи комаров, воздух ныл, плакал от их жадной суеты и тоскливого пения, люди до крови чесались, сердитые и жалкие.

Ночами по болоту плутали синие дрожащие огни, говорилось, что это бесприютные души грешников: люди сокрушенно вздыхали, жалея о них, а друг друга не жалели.

Но они могли жить дружно и весело,— Евсей однажды видел это.

У богатого мужика Веретенникова загорелся ночью овин; мальчик выбежал на огород, влез на ветлу и с нее смотрел на пожар.

Казалось ему, что в небе извивается многокрылое гибкое тело страшной, дымно-черной птицы с огненным клювом. Наклонив красную, сверкающую голову к земле, птица жадно рвет солому огненно-острыми зубами, грызет дерево. Ее дымное тело, играя, вьется в черном небе, падает на село, ползет по крышам изб и снова пышно, легко вздымается кверху, не отрывая от земли пылающей красной головы, всё шире разевая яростный клюв.

Перед лицом огня все люди стали маленькими, черными. Они брызгали на него водой, тыкали в пламя длинными шестами, вырывая из зубов пылающие снопы, топтали их ногами и тоже кашляли, фыркали, чихали, задыхаясь в жирном дыму. Кричали, выли, сливая свои голоса со свистом и воем огня, и всё ближе надвигались на него, окружая красную голову черным живым кольцом, точно затягивая петлю на шее ее.

Петля разрывалась там и тут, ее снова связывали и всё крепче, более узко, стягивали; огонь свирепо метался, прыгал, его тело пухло, надувалось, извиваясь, как змея, желая оторвать от земли пойманную людьми голову, и, обессилев, устало и угрюмо падало на соседние овины, ползало по огородам, таяло, изорванное и слабое.