Читать «Собрание сочинений в 25 томах. Том 9» онлайн - страница 104

— Неправда, сударь мой! — закричал костлявый человек,— государь дал полную конституцию, дал, да, и вы не смеете...

— Но кто же устраивает избиения на улицах и кто кричит «Долой конституцию»? — холодно спросил молодой человек.— Да вы лучше взгляните на защитников старого порядка — вот они идут...

Вагон заскрипел, завизжал, остановился, и когда смолк раздражающий шум его движения, стали слышны беспокойные громкие крики:

— Бо-оже царя храни...

— Ур-ра-а-а...

Из-за угла улицы впереди вагона выбежало много мальчишек, они крикливо рассыпались по мостовой, точно брошенные сверху, а за ними поспешно и нестройно, черным клином, выдвинулась в улицу толпа людей с трехцветными флагами над нею, и раздались тревожные крики:

— Ур-ра! Стой, ребята...

— Долой конституцию...

— Не желаем...

— Бо-оже царя храни...

Люди толкались, забегая один вперед другого, размахивали руками, кидали в воздух шапки; впереди всех, наклонив голову, точно бык, шел Мельников с тяжелою палкой в руках и национальным флагом на ней. Он смотрел в землю, ноги поднимал высоко и, должно быть, с большой силою топал о землю,— при каждом ударе тело его вздрагивало и голова качалась. Его рев густо выделялся из нестройного хаоса жидких смятенных криков обилием охающих звуков.

— Не хотим обмана...

За ним, подпрыгивая и вертя шеями, катились по мостовой какие-то темные и серые растрепанные люди, они поднимали головы и руки кверху, глядя в окна домов, наскакивали на тротуары, сбивали шапки с прохожих, снова подбегали к Мельникову и кричали, свистели, хватались друг за друга, свиваясь в кучу, а Мельников, размахивая флагом, охал и гудел, точно большой колокол.

— Стой! — высоко поднимая флаг и голову, командовал шпион.— Пой-й!

И из его широкого рта хлынул дикий и тоскливый рев:

— Бо-о...

Но тотчас же в воздухе беспорядочно и хищно, как стая голодных птиц, заплескались возбужденные крики, вцепились в голос шпиона и покрыли его торопливой, жадной массой:

— Ура-а, государю! Шапки долой-й... Православные! Долой измену!

В вагоне было тихо, все стояли, сняв шапки, и молча, бледные, смотрели на толпу, обнимавшую их волнистым грязным кольцом. Но переодетый человек не снял шапку. Евсей взглянул на его строгое лицо, подумав: «Форсит...» — и стал смотреть на улицу сквозь стекло, криво усмехаясь. Он хорошо чувствовал ничтожество этих беспокойно прыгающих людей, ясно понимал, что их хлещет изнутри темный страх, это страх толкает их из стороны в сторону, с ним они борются, опьяняя себя громкими криками, желая доказать себе, что ничего не боятся. Они бегали вокруг вагона, как стая собак, только что выпущенных с цепи, полные неосмысленной радости, не успевшие освободиться от привычного страха, и, видимо, не могли решиться пойти вдоль широкой светлой улицы,— не умели собрать себя в одно тело, суетились, орали и тревожно оглядывались вокруг, чего-то ожидая.

Вот около вагона стоит худенький остробородый мужичок в рваном полушубке, он закрыл глаза, поднял лицо кверху и, разинув голодный рот с желтыми зубами, кричит тонким голосом: