Читать «Сны Эйнштейна» онлайн - страница 26

Сейчас замечают, что в бесконечной жизни они сумеют осуществить все, что придет им в голову. Они сменят бесконечное множество поприщ, жен, убеждений. Всякий побывает юристом, каменщиком, писателем, бухгалтером, художником, врачом, фермером. Сейчас непрестанно читают новые книги, изучают новые профессии, новые языки. Дабы изведать бесконечность жизни, они начинают рано – и идут поспешая. Кто поставит под вопрос их логику? Сейчас легко опознать. Это владельцы кафе, университетские профессора, врачи и медицинские сестры, политики – эти люди, присев, начинают безостановочно качать ногой. Они поочередно проживают одну жизнь за другой, стремясь ничего не упустить. Когда двое сейчас случайно сходятся у шестигранного пилястра фонтана Церингер, они сравнивают жизненные свершения, обмениваются информацией и смотрят на часы. Когда на том же месте встречаются двое после, они толкуют о будущем и сверху донизу провожают глазами падающую воду.

У сейчас и после есть и общее. К бесконечной жизни полагается бесконечная череда родственников. Деды и бабки, прадеды и прабабки, двоюродные бабки и двоюродные деды и так далее, поколение за поколением вглубь – никто не умирает, все живы и все дают советы. Сыновья никогда не выходят из-под опеки своих отцов, дочери – своих матерей. Никому не дано существовать самостоятельно.

Когда мужчина начинает дело, он почитает себя обязанным обговорить его с родителями, с родителями родителей, и так до бесконечности, учась на их ошибках. Ибо не бывает нового начинания. Какой-нибудь прародитель все это уже начинал. И все благополучно завершалось, между прочим. Но дорогой ценой. Ибо в таком мире прирост свершений отчасти тормозится ослабшим честолюбием.

Так же дочь: когда требуется материнский совет, только им дело не ограничивается. Мать должна спросить свою мать, та – свою, и конца этому не будет. И как раз тогда, когда дети не могут сами принять решение, они не обратятся к родителям за советом. Родители не истина в последней инстанции. Таких истин – миллион.

Коль скоро к любому делу надо миллион раз примериться, жизнь превращается в опытную площадку. Шагнув с берега, мосты обрываются над серединой реки. Дома поднимаются на девять этажей, но стоят без крыш. Бакалейщик обновляет запасы имбиря, трески, соли и мяса по настроению – или слушаясь первого встречного. Фразы не договариваются до конца. Помолвки расстраиваются накануне свадьбы. На проспектах и улицах люди вертят головами, оглядываются назад, высматривая возможного соглядатая.

Такова цена бессмертия. Все ущербны. Все несвободны. Намаявшись, иные решают, что жить можно лишь умерев. В смерти человек свободен от груза прошлого. На глазах милых родственников эти немногие ныряют в озеро Констанс или бросаются с Монте-Лема, обрывая свою бессмертную жизнь. Вот так конечное сражает бесконечное, и миллионы осеней, миллионы снегопадов, миллионы подсказок оборачиваются ничем.

10 июня 1905 г.

Представим себе, что время не количество, а качество, подобно свечению над ночными деревьями, когда восходящая луна достигает верхней границы лесного пояса. Время существует, но его нельзя измерить.