Читать «Смерть говорит от моего имени» онлайн - страница 9

Все взгляды обратились к правой кулисе, из которой, по законам сценической симметрии, он должен был выйти.

Занавес упал еще раз и еще раз поплыл вверх, но на сцене по-прежнему были только Эва Фарадей и Генри Дарси. Публика аплодировала неутомимо. Восклицанья «Вин-си! Вин-си!» сбивали ритм рукоплесканий и снова растворялись в них. Еще трижды поднимался и опускался занавес, Эва Фарадей и Генри Дарси стояли неподвижно, словно пристыженные овацией, устроенной отсутствующему. Наконец занавес опустился в последний раз. В зале зажгли свет. Стивен Винси так и не появился. Несколько разочарованная публика неспешно двинулась к выходу.

— Странно все-таки, — говорила Кэролайн, просовывая руку в рукав пальто, которое подавал ей Паркер, — вроде бы для людей, так упорно добивающихся признания публики, появление на сцене в минуты подобного триумфа должно быть настоящим удовольствием. Я много раз видела Винси, и у меня сложилось впечатление, что ему это ужасно нравится. На некоторых спектаклях он даже вел себя немного старомодно. Прикладывал руку к сердцу, кланялся низко, как это делали актеры в прошлом веке. А ведь такую стихийную овацию и припомнить трудно. Зал ведет себя подобным образом нечасто. А Винси сегодня не вышел.

— Может, у них это такие штучки… — предположил Алекс. — Если уж, мол, я вам так нравлюсь, сделаю-ка вид, будто мне ваши хлопки безразличны. И тогда, дескать, помимо восхищения я заслужу и ваше уважение. Может, он и так рассуждает. А может, просто куда-нибудь торопился? На свидание или на поезд?

Они вышли в толпе зрителей, возбужденных еще больше, чем в антракте. Сели в машину. Клуб «Зеленое перо», членом которого состоял Алекс, был довольно далеко от Камерного театра, и они добрались туда только через четверть часа. Ехали молча, каждый думал о спектакле. Только когда устроились за столиком на удобных, мягких стульях и Алекс заказал закуску, настроение поднялось.

— Я вам очень признательна за приглашение, — начала разговор Кэролайн, обращаясь к Паркеру. — Незабываемый вечер. Думаю, мы еще не раз вспомним его… Да, но я забыла, что наша экспедиция скоро отправляется в путь… — Она задумалась на мгновенье, а потом посмотрела на Алекса. — А может, господа, вы приедете туда, когда инспектор получит отпуск?

Паркер улыбнулся.

— Мы знакомы без малого двадцать лет, вот этот самый Джо Алекс и я, вместе пережили тысячи печальных и веселых приключений. Но в Иране вместе еще не бывали. Я, разумеется, не говорю об удовольствии, какое доставила бы мне встреча с вами. Программа экспедиции уже разработана и утверждена? Я о том, знаете ли вы уже, что́ хотите откопать и где конкретно?

Завязался разговор об археологии, и Алекс с удовольствием и некоторым удивлением слушал Кэролайн, которая из хорошенькой, не очень умной и не слишком сообразительной девушки вдруг преобразилась в человека, способного весьма уверенно рассуждать об очень сложных вещах и обрушивать на собеседника, словно из рога изобилия, даты и факты, относящиеся ко временам, о коих сам он имел туманное представление, вынесенное из школы и чтения брошюр на исторические и географические темы. Кэролайн-ученый, Кэролайн-исследователь была совершенно не похожа на Кэролайн в вечернем платье с глубоким декольте и длинным хвостом волос, укрепленным высоко на затылке. Казалось, одна Кэролайн должна быть уродлива, умна и носить очки в проволочной оправе, а другая — мило щебетать о модной современной пьесе, восхитительно танцевать и служить неотягощающей радостью для мужчины, в поте лица своего зарабатывающего хлеб. До сих пор Алекс видел перед собою только вторую, теперь же понял, что Кэролайн была, честно говоря, пообразованнее его самого. Джо ни разу не перебил ее. Слушал, как она объясняла Паркеру старые проблемы Ближнего Востока так понятно и легко, а вместе с тем так обстоятельно, что в беседе с невеждою проявился ее огромный педагогический талант. Она и сама увлеклась, конский хвост начинал ходить ходуном, когда она раскачивала головой, сидевшей на тонкой, нежной шее, синие, молодые глаза то загорались, то задумчиво затуманивались. Паркер тоже слушал ее с напряженным вниманием. Кэролайн оборвала себя и рассмеялась.