Читать «Смерть Гитлера» онлайн - страница 51

«Я ранен», – кричит фон Грейм и теряет сознание. Пуля прошла через иллюминатор кабины самолета и пробила ему ногу. Ханна Рейч, сидящая на заднем сидении, просовывает руку через его плечо и перехватывает штурвал. Она знает Берлин, как свои пять пальцев, так как много раз летала над ним. Но она никогда не водила самолет под огнем самой мощной в мире артиллерии. В Гатове офицер-нацист заверил ее, что была подготовлена временная взлетно-посадочная полоса, чтобы они смогли приземлиться возле бункера, рядом с Бранденбургскими воротами.

Все организовал Ганс Баур. Аэронавигационные фонари были удалены от полосы на несколько сотен метров, чтобы самолет при посадке не задел их крыльями. Гениальная идея. Кое-как Рейч удается посадить самолет прямо посреди улицы, но немного дальше того места, которое наметил Баур. Еще вращался пропеллер самолета, как к нему уже ринулись советские солдаты. К счастью, тут на всех парах к самолету примчался нацистский автомобиль и выручил летчицу и ее раненого спутника.

До бункера они добрались к 18 часам живыми и почти здоровыми. Первой их приветствует Магда Геббельс. Увидев их, она тут же впала в нервный припадок и разрыдалась. Вероятно, она решила, что они прибыли, чтобы вывести их отсюда? Фон Грейм не обращает на нее никакого внимания, он только что пришел в сознание, но продолжается сильное кровотечение из ноги. Его тут же отправляют в маленькую операционную. Вскоре туда приходит Гитлер. «Наконец-то нашелся хоть один смелый человек», – проворчал он. Остальную часть диалога между фон Греймом и Гитлером Ханна Рейч сообщила в октябре 1945 года американским спецслужбам, взявшим ее в плен.

Гитлер: Вы знаете, почему я Вас вызвал?

Фон Грейм: Нет, мой фюрер.

Гитлер: Потому что Герман Геринг предал меня и фатерланд и дезертировал. Он установил за моей спиной контакт с врагом. Его действия нельзя расценить иначе как трусость. Вопреки приказу он бежал в Берхтесгаден, чтобы спасти себя. Оттуда он направил мне непочтительную радиограмму. Он написал, что некогда я назначил его своим преемником и что теперь, поскольку я уже не в состоянии управлять Рейхом из Берлина, он готов выполнять все функции вместо меня из Берхтесгадена. В заключение телеграммы он указывает, что если он не получит ответа от меня в 21: 30 [в тексте Геринга речь идет о 22 часах. – Прим. авт.] от времени получения телеграммы, он сделает вывод, что я согласен.

Ханна Рейч, безмерно восхищавшаяся фюрером, но при этом так и не вступившая в нацистскую партию, расценивает сцену как «драматически душераздирающую». По ее словам, у Гитлера слезы наворачивались на глаза, когда он говорил о предательстве Геринга. Он выглядел как обиженный ребенок. Затем, как это часто с ним случалось, его настроение резко меняется. Его глаза оживают, брови хмурятся, он нервно закусывает губы. «Ультиматум! – кричит он как безумный. – Грубый ультиматум! Теперь ничего не осталось. Ничто меня не миновало. Нет таких измен, такого предательства, которых бы я не испытал. Присяге не верны, честью не дорожат. А теперь еще и это!»