Читать «Слуга трех господ» онлайн - страница 57

Узнав такую страшную новость, Деменев сразу понял, чьих рук это дело. Овчинников, видимо, все-таки узнал, что Герасим ушел в Красную армию, и то ли по приказу своих атаманов Каледина или Краснова, то ли по собственной инициативе расправился с его родственниками. А немного позже стало известно, что и у других старших офицеров, служивших в царской армии, и в первую очередь у тех, кто служил под началом генералов Каледина и Краснова, а затем перешедших на сторону красных, тоже убили всех родственников. И если до этого в голову Деменева иногда приходили мысли — правильно ли он сделал, вступив в Красную армию, то, узнав о гибели своих родителей и родственников и о том, кто к этому причастен, подобных сомнений у него больше не возникало. Вместо сомнений появилась жестокая ненависть ко всему тому, чему он раньше присягал и верой и правдой служил, не щадя своей жизни. Теперь в его голове была одна мысль — беспощадно бить белых бандитов (другого выражения по отношению к белым в его лексиконе больше не было). Кроме того, Деменева не покидала мысль, как и каким образом отомстить Овчинникову за смерть своих родных и родных своих сослуживцев, которые тоже стали жертвами палача Овчинникова.

Армии Ворошилова и Краснова постоянно противостояли друг другу. И хотя Деменев хорошо знал, что начальник контрразведки в любой армии, в том числе и в армии атамана Краснова, сам лично ни в атаку, ни в разведку не ходит, но чем черт не шутит, думал он. Может, когда-нибудь ему и доведется встретиться в атаке или при каких-нибудь других обстоятельствах со своим бывшим другом Павлом Овчинниковым, вот тогда он и поговорит с ним по-мужски. И такой случай вскоре действительно представился.

Войска атамана Краснова начали наступление на Царицын и плотно окружили его. До глубокой осени 1918 года советские войска царицынской группы СКВО отражали атаки красновских казаков, рвущихся к городу. В это время для более успешного руководства разрозненными отрядами, оборонявшими Царицын в ноябре 1918 года, их свели в одну 10-ю армию, командующим которой назначили К.Е. Ворошилова. Тогда же всю кавалерию 10-й армии свели в одну дивизию армейского подчинения. К думенковской бригаде добавили вторую бригаду из прорвавшейся к Царицыну с Кубани конницы Стальной дивизии под командованием Дмитрия Жлобы и Крымский конный полк царской армии, который, под командованием будущего маршала Советского Союза С.К. Тимошенко, добровольно влился в Вооруженные силы Советской республики. Командиром вновь сформированной Конной дивизии назначили Бориса Думенко, а Семена Буденного — снова его заместителем. Получил повышение по службе и Герасим Деменев, которого назначили командиром полка. Весь декабрь 1918 года думенковская Конная дивизия металась по фронту, латая дыры, прорванные белоказаками. А в январе 1919 года Семена Буденного во главе 1-й бригады этой дивизии, в которую входил и полк Деменева, послали на северный участок фронта, чтобы закрыть там очередную брешь, прорванную белоказачьей конницей в направлении города Камышина. Стремительной атакой бригада под командованием Буденного разгромила войска генерала Павлова, а затем в ходе двухдневного боя разбила и обратила в бегство отряд генерала Голубинцева. А вскоре на помощь Буденному подошла подчиненная Думенко Доно-ставропольская бригада под командованием бывшего казацкого офицера Константина Булаткина — племянника генерала Попова. Вдвоем они вышли к камышинскому боевому участку и закрыли разрыв фронта. В бою под станцией Иловлинской Буденный был ранен в руку и ногу, но остался в строю. За этот бой Семена Буденного наградили вторым орденом Красного Знамени (первый такой орден он получил в ноябре 1918 года за разгром Астраханской белоказачьей дивизии генерала Виноградова под станцией Гнилоаксайской). Такую же первую советскую награду получил и командир полка Герасим Деменев.